Смерть улыбается с клинка шпаги, вертящей элегантный пируэт. Эрик красуется перед зрителями, как гладиатор. Шпага с жутким свистом рассекает воздух. Мерцает на солнце то тут, то там, окружая Эрика полупрозрачным барьером.
Солнечный зайчик, отскочив от клинка, злобно ударил по глазам. Я невольно отступил, прикрывшись ладонью. Толпа, все плотнее окружавшая дуэльный круг, разразилась смехом. Беззлобным, даже сочувственным. Эрик – лучший дуэлянт королевства и вдобавок фаворит короны. Испугаться – не позор, особенно мне, никому не известному рыцарю провинциалу.
Противник широко улыбается, нацелив шпагу мне в грудь. Точно в сердце. Хоть нас разделяет как минимум двадцать шагов, я ощутил холодный укол. Сердце замерло и спустя долгую секунду неуверенно забилось. «Убьёт, – подумал я, – чтобы утвердиться в глазах других еще больше».
Ладонь до боли сжала эфес, я огляделся, словно ища поддержки. Но в центре огороженного круга с белоснежным песком, помощи не найти. Не нашел ее и в толпе зрителей, что подобно древним римлянам в Колизее, взирают на нас с жадным интересом. Тем более никто бы не откликнулся с помоста знати. Там, в роскошных креслах, в окружении вельмож, расположился король с королевой.
Эрик, улыбаясь, раскланивается перед зрителями, ветер шевелил длинные, до плеч, волосы цвета воронова крыла. Вот такая смерть.
– Извинись! – громко, чтобы в толпе услышали, крикнул Эрик. – Я не хочу убивать в такой чудесный день!
Толпа тяжело загудела, на помосте зашептались, как бабки-сплетницы, вельможи. Хм… видимо, на пиру в честь его победы, сиречь моей смерти, Эрика будут звать Милосердным.
Конец ознакомительного фрагмента.