⇚ На страницу книги

Читать Настасья Филипповна

Шрифт
Интервал

Лица

Настасья Филипповна Барашкова.

Лев Николаевич Мышкин, князь.

Парфён Рогожин, наследник миллионов.

Ганя.

Аглая.

Чиновник.

Генерал.

Дарья Алексеевна, из актрис.

Генеральша.

Поручик.

Садовый оркестр, дачники, зеваки – на усмотрение театра.

Акт 1. День рождения

Светская гостиная, великолепно убранная, редкие вещи и мебель, картины, огромная статуя Венеры.

Настасья Филипповна(в строгом черном платье и мантилье). Третьего дня я обещала Афанасию Ивановичу Тоцкому и вам, генерал, что сегодня вечером скажу последнее слово: быть или не быть. (Отворачивается.)

Генерал. Мы так приставали оба, что вынудили. (Гане.) Так смотри же, Ганя.

Ганя. Это она наверное говорит?

Генерал. Ты же слышал: слово дала. Только тебе просила до времени не передавать.

Ганя. Но ведь за мною полная свобода решенья до тех самых пор, пока не решит дела сама. Да и тогда еще мое слово за мной.

Генерал. Так разве ты… разве ты…

Ганя. Я ничего.

Генерал. Помилуй, что ж ты с нами-то, с Тоцким Афанасием Ивановичем хочешь сделать?

Ганя. Я ведь не отказываюсь. Я, может быть, не так выразился.

Генерал. Еще бы ты отказывался! Тут, брат, дело уж не в том, что ты не отказываешься, а дело в твоей готовности, в удовольствии, в радости, с которою ты примешь ее слова…

Настасья Филипповна. Господа, не хотите ли пить шампанское? Шампанское приготовлено. Пожалуйста, без церемоний. (Поднимает бокал.) Я и сама сегодня выпью три бокала!

Чиновник. Браво!

Все, кроме Гани, берут бокалы.

Дарья Алексеевна (Настасье Филипповне). Да у вас как будто маленькая лихорадка?

Настасья Филипповна. Даже большая, а не маленькая. Я для того и в мантилью закуталась. Ну да это ничего, господа. Ваше присутствие сегодня особенно для меня необходимо.

Чиновник. Нас однажды – вот так же, как нынче – компания собралась. Ну, подпили, это правда, и вдруг кто-то сделал предложение, чтобы каждый рассказал про себя вслух, что сам, по чистой совести, считает самым дурным из своих поступков в продолжение жизни. Но с тем, главное, чтобы было искренне!

Дарья Алексеевна. Это что же, новое какое-нибудь пети-жё?

Чиновник. И великолепнейшее!

Генерал. Странная мысль.

Чиновник. Да уж чем страннее, ваше превосходительство, тем-то и лучше!

Генерал. И неостроумно.

Чиновник. Изволите видеть-с, у всех есть остроумие, а у меня нет остроумия. В вознаграждение я и выпросил у хозяйки позволение говорить правду. Это ж всем известно, что правду говорят только те, у кого нет остроумия.

Ганя. Да и как же тут доказать, что я, положим, не солгу? А если солгу, то вся мысль игры пропадет.

Чиновник. Тебе, Ганечка, опасаться нечего, что солжешь, потому самый скверный твой поступок и без того всем известен. Как ты князя-то по щеке, чтоб, значит, дорогу не переступал.

Ганя(Настасье Филипповне). Он простил меня. Я пришел к нему повиниться и сказал, что поступил подло. Он обнял меня, и мы поцеловались…

Дарья Алексеевна. А я вот не знаю, который из моих поступков самым дурным считать.

Настасья Филипповна. Право, это бы хорошо. (Оживляясь.) Право бы, господа? В самом деле, нам как-то невесело. Если бы каждый из нас согласился бы рассказать… в этом роде. Разумеется, тут полная воля…

Генерал. Неужели это в самом деле серьезно, Настасья Филипповна?

Настасья Филипповна