Ну, вот ещё один штрих, ещё один мазок кистью и…
Я отошла полюбоваться на только что завершённую работу. На моей картине был изображён вороной конь, который с обрыва высокого горного берега смотрит на закат солнца. Самого солнца не видно, только его ярко-оранжевый свет, заливающий всё полотно картины: глубокий каньон, и его слоистую каменную породу; высокий берег, поросший сочной зелёной травой; а на переднем плане – животное смотрит вдаль, и в его фиолетовых глазах отражаются яркие огоньки заходящего солнца, а ветер развевает гриву.
Свобода. Я назову её «Свобода». Это достаточно символично – я писала эту картину тайно, иногда, даже в ущерб другим обязательным для выполнения работам. Но это то, что хочу я сама, а не то, что нужно или хочется другим.
Я посмотрела на часы. Скоро придёт моя соседка Келли Гейт. Мы с ней уже два года снимаем эту квартиру: одному платить за неё дороговато, а на двоих сумма получается вполне приемлемой. На первом этаже размещался небольшой холл, гостиная, спальня Келли, кухня и ванная комната. На втором – моя спальня и моя ванная комната, выход на чердак и кладовка.
Келли весьма продвинутая девушка, любительница шоппинга и парней. Секс для неё, как само собой разумеющееся, приключение или занятие от скуки. Выпить пива или чего-нибудь покрепче, выкурить «косячок» не кажется ей вульгарным или неприличным. В её комнате всегда полный бардак, или как говорит Гейт: «Творческий беспорядок». Комната Келли выглядит так, словно кто-то в ней что-то искал и, при этом, не особо старался это скрыть. Впрочем, она сама всегда здесь что-то ищет.
Самые аккуратные в этой квартире только три комнаты: моя спальня (она же студия), моя ванная и кухня. Гостиная, всё время полна подвыпивших друзей Келли. Это, в основном парни, непризнанные гении, музыканты, художники и прочие бездельники, напивающиеся каждый день до бесчувствия.
Мы с Келли сразу договорились, что убирать мусор, рвоту и другие следы пребывания её гостей, Гейт будет сама. Обычно, готовила я, на двоих. Но порция Келли очень быстро исчезала стараниями её друзей. Но это была её проблема. Я никогда не запирала двери, потому что друзьям Гейт было запрещено подниматься на мой этаж. Но однажды один из её приятелей пришёл в мою спальню ночью, когда я спала. Намерения его были отнюдь не двусмысленны. Я закричала. Мой кот, словно почуяв опасность, кинулся на незваного гостя, спасая меня. Парень, ругаясь, выскочил из комнаты, на ходу стараясь отлепить вцепившегося в его спину кота. На шум прибежали остальные. Незадачливого «ухажёра» прогнали из дома. Все удивлялись и хвалили моего котейка, так храбро бросившегося на мою защиту. А Келли потом ещё долго передо мной извинялась.
– Привет, Путеводная Звезда! – в комнату без стука вошла Келли.
Она скинула туфли и запрыгнула на мою кровать.
– Видишь, сняла, – показала она мне свои ноги (я не разрешала залезать на мою кровать в обуви), задрав их вверх, и демонстрируя свои ступни в колготках, с маленькой дырочкой на большом пальце правой ноги. – Вот, чёрт, опять! – выругалась она, увидев выглядывающий ноготок. – Ну, вот так всегда – обязательно, прорву на одном и том же месте!
– Успокойся, ты не одна такая! – улыбнулась я, вытирая от краски пальцы.