Наконец-то закончился этот бесконечный бал в честь моих именин! Я бы о них и не вспомнила, потому что даже не представляла, когда этот светлый миг наступил в жизни прежней княжны Евдокии Раевской. Но у меня были родственники, которые обойти этот знаменательный момент ну никак не могли. Хотя я без этого пышного празднества уж точно бы обошлась. На мои потуги отказаться маменька лишь ответила, что мечтала об этом слишком давно, чтобы отказать себе в удовольствии устроить праздник в мою честь. И я могла ее понять. Ведь за предшествующие шесть лет, во время которых это тело, по сути, было овощем, которое умело разве что без конца употреблять пищу в промышленных масштабах, ни о чем подобном не могло идти и речи. Да что там! Общество уже успело похоронить Дусю и лишь сочувствовало столь уважаемому семейству. А тут такой повод в очередной раз заявить, что у их дочери все хорошо, и она, на минуточку, уже в брачном возрасте! По этому поводу мне даже дали выходной от фрейлинских обязанностей, и в гости заявилась сама Великая княжна Лизавета!
К моей радости, никакими эксцессами этот вечер не отметился. Не считать же пару трехлитровых банок сцеженного яда, который не преминули оставить «подруги» и «доброжелатели» маменьки и нашего семейства. Разумеется, яд источался в завуалированной форме, как это умеют делать только в высшем свете. Но и мы с маменькой не лыком шиты, потому яд сцеживался, но под кожу не проникал и имел свойство возвращаться обратно.
За проведенное во дворце время я уже успела ко многому притерпеться, обтесаться и кое-чему научиться и теперь неплохо парировала такие выпады, но как же все это было утомительно!
Вошла в свою комнату и, игнорируя горничную и не утруждая себя раздеванием, так и упала в бальном платье на кровать, со стоном стаскивая нога об ногу свои туфельки. Но они, заразы, не стаскивались, потому что я умудрилась забыть, что они привязаны к щиколоткам лентами! Но даже позлиться толком сил не было. Как же я устала! Оказывается, быть хозяйкой вечера ох как непросто! Хотя маменька и помогала мне в этом нелегком деле. Но пообщаться все хотели именно со мной! Разумеется, кроме не совсем приятных моментов были и радостные. Например, подарков надарили всяких разных, но разбирать их у меня, чувствую, времени не будет совсем. Уже завтра мне надлежало вернуться во дворец, а через пять дней состоятся именины теперь уже царевны, а там и до отъезда недолго.
Я уже собрала волю в кулак, чтобы подняться, как дверь потихоньку отворилась, и ко мне резвой козочкой прискакала моя сводная сестра Марья. Не утруждая себя манерами, она плюхнулась рядом со мной и нагнулась, заглядывая в глаза:
— Ну! Рассказывай! — ее лицо так и светилось предвкушением каких-то грандиозных откровений с моей стороны.
— Ну и что ты хочешь услышать? — я удивленно вздернула брови.
— Как это что? Это же был бал в твою честь! Там ведь и кавалеров тьма было! — начала она вдохновенно вещать. — И, наверное, все сегодня были влюблены в тебя! Вон какое красивое на тебе платье! А маменька даже свои драгоценности разрешила надеть! Как я хотела бы хоть одним глазочком подглядеть, что там происходило! — а потом она насупилась и добавила: — Только меня никто туда не пустил, и даже заглянуть не дали, представляешь?! — воскликнула с изрядной долей обиды и возмущения.