Пролетая фанерой над городом имени той,
у которой не стоит молить, бесполезно молиться.
Ее так замусолил ханжа и загадили птицы,
что она уже просто никак не сравнится с тобой.
Пролетая, над всем, что талдычили нам в букварях,
звонким посвистом ветра сорвав дымовую завесу,
я рвану среди ночи на Лысую Гору, за лесом,
чтоб прозреть, осознать, пока снова не вспыхнет заря.
Чтоб прозреть-осознать, в полнолунье, в мерцании звезд
все не так уж и плохо без яркого света земного.
Много ль надо одной на дороге, и стоит ли снова
эту жизнь начинать и скрипеть, пусть цыганский обоз
тарахтит, спотыкаясь по старым булыжникам в такт
бубну, звонким монистам и песне гортанно-вороньей.
Я в последнем полете, наверно, тебя и не вспомню,
мне в последнем полете все будет не тут и не так.
Мне в последнем полете на палец наденут ключи
и укажут на дверь, за которой иные просторы.
И зачем вспоминать, чьим там именем назван был город?
Лучше мимо промчать, промолчать, пока вечность звучит.
10.10.2011