Во все эпохи потрясений
Жестоко общество всегда,
И чуждо всяких проявлений
Добра, достоинства, стыда.
Толпа в болоте эгоизма
Себя не может обрести,
Хотя немного альтруизма
Способно всё же её спасти.
Она боится негодяев,
Толкающих людей к концу;
Чудовищ, превратив в хозяев,
С терпеньем служит наглецу.
Ей нужен страх и униженье,
Чтоб положенье осознать;
Приходит через боль прозренье,
И начинают злобных гнать.
Но дух стяжательства извечен
В ущерб другим монет и благ.
По сути он бесчеловечен,
Поэтому народу враг.
Крупицы света осуждая
В прекрасных мудрости творцах,
Стихия вечная и злая
Преграды ставит в их делах.
А мир стоит, живёт и дышит,
И капле радуясь добра,
Призывы к созиданью слышит,
Пока горит в сердцах искра.
Природа даже зла не терпит.
Один пример я приведу
Тем, кто давно уже не верит,
Что правда победит беду!
*******************************
Ликуют радостью Помпеи,
Спешат на зрелища смотреть.
Патриции, рабы, плебеи
Хотят увидеть кровь и смерть!
Гудит народ вокруг арены,
С восторгом наблюдая бой.
Там гладиатор на колени
Упал, поверженный судьбой.
Жестокой битвой наслаждаясь,
Толпа кричит: – «добить, убить»!
Веселью зрелищ предаваясь,
Велят рабу меч в грудь вонзить.
Готов прикончить победитель
Израненного друга вмиг.
Вмешался празднеств устроитель;
Звериный рёв толпы притих.
Патриций нынче милосерден,
Большой он палец вверх поднял.
Был раб ему в боях усерден,
И жизнь хозяин не отнял.
Толпа в хорошем настроенье:
Ей приготовлен был сюрприз.
Отдать должны львам на съеденье
Преступников, гонимых вниз.
Жрецы винили их в измене
И в поклонении Христу.
Стояли двое на арене:
Повинен в этом был пастух.
В лесу за молодой четою
В кустах он скрытно подглядел,
Как тихо песенкой простою
Христу молитвы парень пел.
И вот они дрожат пред львами,
Отцу Небесному молясь.
А звери быстрыми кругами,
Бегут, рычаньем им грозясь.
Но что за чудо на арене;
Львы есть сегодня не хотят!
Богов наверное знаменье,
Что христиан они простят.
Огромный лев слегка понюхал
Одежду бедных христиан.
Об землю он хвостом постукал;
Людей не тронул великан.
Прижались львы к земле трусливо,
От страха хором завизжав,
И выли долго, да тоскливо,
Толпу сидевших испугав.
Патриции, посовещавшись,
Решили пару отпустить,
Народу с честностью признавшись,
Что не хотят богов гневить.
Народ согласен изумлённый,
Но возмутился главный жрец,
Сказав: – «Юпитер
2 оскорблённый
Желает колдунов сердец.
Они бояться чародейством
Заставили свирепых львов.
Невиданным в стране злодейством
Святых обидели богов!».
Казнить велел несчастных претор
3,
К арене воинов послав.
Вмешался в участь их лишь квестор
4,
Защитник обречённых прав.
Толпа замолкла с замираньем;
Идут зловеще палачи,
Готовясь выполнить заданье,
Вонзив в «преступников» мечи!
Вдруг дрогнула земля толчками,
С ужасным гулом сотряслась,
И трещина, родясь местами,
В амфитеатре расползлась.
Спасаться кинулись все люди,
Пред выходом давясь в толпе,
И первыми бежали судьи,
Отдали участь жертв судьбе.
В испуге львы к толпе помчались,
Проникнув в трещину в стене,
Они давно не зря метались,
Опасность чувствуя вовне.
Им есть сегодня не хотелось,
Зверей смертельный мучил страх.