⇚ На страницу книги

Читать Азбука нравословия

Шрифт

Интервал

Дизайнер обложки Михаил Воронков

ISBN 978-5-4485-6297-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Предисловие

Суетный человек, смиренно сознавай

И немощь разума, и сердца язвы, раны.

В молитве с упованьем Бога призывай,

И ты приобретешь жемчужину желанную,

Сокровищницу истин ты найдешь —

Всё благочестье чувств, весь мир уразуменья.

Ты, перстный1 человек, жизнь по-иному проживешь,

Вняв человеколюбцев поученью.

Алчность

Засыпать море и то можно,

А жадность утолить нельзя,

Хоть вариант есть (пусть безбожный) —

Брось жадному песок в глаза.

Она всегда в большой нужде.

И пост, и праздник – все едино.

Глазами зыркает везде:

Хоть волос, а урвать щетины.

Если нет – он завидущий.

Если есть – не жди, не даст.

Никогда шанс не упустит.

Кость и матери продаст.

Душа широкая – мир для нее широк.

Для жадного – в нем ни за что не протолкнуться.

Его и пальцы в одну сторону лишь гнутся:

Как бы не выпустить чего-то, не дай бог.

Знай меру, а не то всю жизнь страдать.

Богатства – через край, а будешь горевать.

И время превратится в хаос испытаний,

И ни поста, ни праздника не будешь знать.

Глаз жадного насытит только горсть земли

У этой бездны нету дна.

Ее засыпать невозможно.

Вершины тоже лишена.

Она – душевная ничтожность.

Она тлетворна для ума.

Его, ужасно кособоча,

Лишила свойства понимать —

Стать человеком непорочным:

Не с волчьей пастью ненасытной,

Не птицей, рвущейся к зерну,

А личностью с душой открытой,

Не пребывающей в плену

Как бы урвать побольше жита,

Не чувствуя за то вину, —

А выплеснуть всю светизну

Своей души, как небожитель.

Где жадность входит в дверь, тотчас

Выходит счастье уж в другую.

Что пост, что праздник – не про нас:

В ней желчность дикая лютует.

Раз в лодку жадности попал,

Не жди попутчиков – напрасно.

Друзей своих ты растерял.

Одна есть спутница – несчастье.

Накроет вскорости волна

Такого выползка природы,

И будет жадности тесна

Могила даже в глуби водной.

Безбожие

Воротишь рот, коль хлеб без соли.

Молитву сколько не читай,

Без почитания – всего лишь

Без соли есть тот каравай.

Случай подвернется – набожный сворует.

Мимо денег и святоша не пройдет.

И беглец о боге памятует,

И гонитель Господа помочь зовет.

С больною головой взывают к Богу,

А со здоровой уж не до того.

А смерть придет – бедняге не помогут,

Хоть сто попов отчитывай его.

Не думал о грехах лет сорок,

Теперь же в церковь зачастил,

Но может стать ли беспринципный

Хорошим, если в храм сходил?

В толпе у храма – громкий клик

Однажды слышен был:

– О, братья!

Я удостоен благодати!

Хожу опять – Господь велик!

И повалил народ в волненье:

– Скажи, брат, как случилось чудо!?

И был ответ честному люду:

– Авто украли в воскресенье.

Безделие

Живет бездельник и во сне

С одной навязчивой мечтой.

Земной шар стал бы дыней мне —

Я ел бы день-деньской.

У шалопута2 лишь три дела.

К другим не расположен он:

Есть до отвала, спать день белый

Да посылать всех в афедрон3.

Как лодыря не призывай —

Трудиться ни за что не станет.

А дай хоть с гору каравай —

Есть будет, не устанет.

Он за едой здоров, как бык.

Трудиться – сразу кости ломят.

Работать ложкой – за троих.

И страха нет – набить оскомину.

Болтался смолоду без дела,

Стал взрослым – спит и видит клад.

Нагрянет старость – мысль созрела: