Читать Золотой олень

Сегодня историю переписывают все кому не лень, от личной биографии до мироздания. Если сами историки спорят между собой является ли история наукой, или свободным искусством, то, что тогда говорить о простых смертных, которые в большей степени не имеют представления даже о собственных корнях. Стало модно приписывать себе то, или иное родство, в прочем так было всегда во все смутные времена существования Руси. Возьмём, к примеру, самую ближайшую историю XX века, это Октябрьская революция, когда потерявшие состояния дворяне перевоплощались в детей кухарок и начало XXI века – неожиданно разбогатевшие дети настоящих кухарок покупают себе дворянские титулы. То же самое происходит и с историей государств, когда пришедшие к власти правители пытаются внести собственную лепту в историю, переписывая её под себя, вернее, под личностные интересы своей родословной. Россия, скорее всего единственная страна, где до сих пор продолжают разрабатывать просторы Родины лжеродственники незабвенных героев, артистов, политиков и даже монархов, чьи генеалогические древа разрастаются плантациями пальм на берегах мечты великого комбинатора. Забывая историю, мы так и будем спотыкаться о её корни, вечно повторяя ошибки прошлого. Люди всегда верили и не перестанут верить тому, что написано на заборе и, живя в век информационных войн, эта вера с ускоренной силой овладевает их сознанием…

Больше двух дней продолжались беспорядки в Москве, толпа кричала:

– Василия на трон!

Вся Красная площадь была заполнена людьми, которые жгли костры и не собирались расходиться, пока не назовут имя царя. Бояре все сделали, чтобы именно боярин князь Шуйский стал новым государем. Он был настоящий Рюрикович и по крови, и по знатности, его родословная была почище Грозного, а тем паче Годунова. И 19 мая 1606 года на трон был провозглашен Василий Иванович Шуйский, который и был главным руководителем заговора против самозванца Лжедмитрия. Царь, целуя крест, обещал народу, что он будет править государством, не чета Ваньке Грозному и Бориске Годунову, а тем более самозванцу.

– При них кровища людская рекой лилась, – говорил он, напоминая собравшемуся люду:

– Без суда и следствия казнили только потому, что кто-то им на ухо что-то нашептал.

– Кровопийцы! – восклицал царь.

И народ, неистовствуя, кричал:

– Да здравствует Василий – царь Всея Руси!

Летели кверху шапки, и, размахивая факелами, толпа продолжала реветь, сотрясая своими криками весь Китай-город. А царь продолжал:

– Я же больше никого не казню без суда, который буду чинить с боярами своими, и все доносы проверяться станут, а совравших в них, прямиком на плаху.

Он, конечно же, нарушит позже все свои обещания, за что и будет проклят народом. Массовые празднования и волнения продолжались аж до конца мая, сторонники Василия пировали и кутили. Но не все в Москве были таковыми, многие не поддерживали это решение, да и просто не желали видеть Шуйского на троне. Царь же, утроив стрелецкую охрану, понимал: если срочно не венчаться на царство, то может произойти все, что угодно. Он уже сменил патриарха, взамен Игнатия, устраненного вместе с самозванцем, назначил новым патриархом Казанского митрополита Гермогена, но тот все не ехал в Москву. И он принял решение больше не ждать, а срочно короноваться до привоза в столицу нетленного тела невинно убиенного царевича Дмитрия, за которым был послан митрополит Ростовский Филарет, в миру же прежний боярин Федор Никитич Романов. Сын Фёдора Никитича, Михаил, впоследствии стал первым царём, прервавшим род Рюриковичей и начавший новую ветвь – Романовых. Василий Иоаннович IV ни на минуту не сомневался в необходимости возведения в лик святых нетленных мощей подлинного царевича, чтобы остановить волнения на Руси. Он твердо верил, что, когда признают страстотерпца мучеником, прекратится смута и самозванство. И уже первого июня был спешно коронован на престол Новгородским митрополитом Исидором и из рук его венчан на чело шапкой Мономаха. По всей Москве были выставлены бочки с мёдом, народ пил и воспевал нового коронованного царя. Вся столица светилась кострами, массовые попойки в честь венчания государя продолжались до позднего вечера с плясками, насилиями и побоищами…