Читать Возвращение-2. Повесть

Редактор Ольга Викторовна Ананьева

© Татьяна Александровна Чебатуркина, 2017

ISBN 978-5-4485-5874-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Для себя Саша решила: поеду к Жене в Москву, наконец-то, на зимние каникулы. Но в начале декабря по графику предметной переподготовки, о котором она просто напросто забыла, ее направили на двухнедельные курсы Волгоградской академии повышения квалификации. И эти дополнительные каникулы в середине учебного года были, как никогда, кстати.

Аннушка заметно выросла, превратившись за осенние месяцы разлуки из девочки – пампушки, неокрепшего, немножко зажатого, стеснительного птенчика, в высокую, стройную девушку – подсвечник. Но природную грацию и изящество смазывал разрекламированный и принятый молодежью штампованный тип подростка неизвестного пола в узких модных джинсах, в темной куртке, без головного убора, с распущенными, неровно постриженными прядями крашенных, распрямленных волос, в опорках без каблуков, с неизменным рюкзачком за плечами и несоразмерно большим хомутом пестрого шарфа вокруг вечно проблемного горла.

Саша почувствовала себя вдруг такой древней старушкой, которой, возможно, предстояло стать через несколько близких лет относительно молодой бабушкой, если дочь пойдет по ее стопам и, влюбившись, выскочит замуж, как она сама когда-то выскочила в восемнадцать лет.

И предстоящий разговор о беременности, о будущем пополнении их маленькой семьи сразу двумя мужчинами, как-то не вписывался в радостные объятия с соскучившейся доченькой, а тем более во встречу и откровения со строго-непримиримой свекровью Анной Алексеевной.

Саша, держа за руку Аннушку, сразу же на автовокзале договорилась с шофером такси, чтобы он завез их по пути в приличный кондитерский магазин за шоколадным тортом.

Анна Алексеевна откровенно сдала. С трудом вставала, ходила, прихрамывая на левую ногу, ночью ее деревянная кровать с металлическим пружинным матрасом неспокойно скрипела. И этот разительный контраст расцветающего свежего бутона – Аннушки – и заметно угасающей, такой сильной некогда женщины, бывшего директора большой городской школы, похоронившей безвременно мужа (обширный инфаркт прямо на работе), а потом сына (в результате наезда груженого самосвала на скромное «Жигули») заставил Сашу молчать. Не хотелось наносить этот откровенный удар бедной женщине и превращать двухнедельные курсы в сплошную панихиду с постоянным монологом: «У тебя романы с мужиками, а моего ненаглядного сыночка ты что-то быстро забыла. Вот какая твоя любовь и верность навечно».

Эта правда била Сашу нестерпимо жестоко, невыносимо больно даже, если и не была произнесена пока никем вслух. Это мысленное самобичевание она испытывала постоянно, с первых минут приезда.

«Мне нельзя нервничать, и, вообще, нужно было включать голову раньше, а теперь – что же?» – говорила сама себе Саша, но быть причиной слез и полного расстройства для одинокой несчастной женщины она не хотела. Да и неизвестно, как Аннушка отреагирует на появление новоявленного отчима в семье.

В субботу, сколько Саша себя помнила, у них в семье всегда пекли пироги или, на крайний случай, пирожки. Запах печеного теста, незатейливой капустной начинки, яблок с корицей, сдобы наполнял все пространство большого дома, и все были рады и сыты, попивая чаек с большим куском пирога или плюшкой.