⇚ На страницу книги

Читать Богов любимцы - стр. 5

Шрифт
Интервал

– Если бы я был так завистлив, как обо мне говорят, я бы позавидовал твоему самомнению, – появляясь из-за портьеры, сказал с усмешкою хан и уселся на стоявший в центре зала золотой престол.

– Зачем же ты подсматривал?

– Мне хотелось взглянуть на твое лицо, когда ты думаешь, что находишься совсем одна.

– И что же ты увидел?

– Что увидел, не скажу, но мне это понравилось.

– Зачем ты звал меня?

– Ты смела не менее, чем прекрасна. Это достойно похвалы.

– Меньше всего, царь, хотелось бы мне заслужить твою похвалу.

– Твоя дерзость равняется только твоей красоте. Но не забывай о том, что твоя жизнь находится в моих руках.

– Моя жизнь, царь, как и твоя, находится в руках богов.

Угрожающая усмешка промелькнула на узких губах владыки.

– Это совсем не трудно проверить. Сейчас я прикажу палачу отрубить твою голову, и пусть твои боги защитят тебя, если смогут.

– Ты, как и топор в руках палача, всего лишь орудие божьего промысла. И если моей голове суждено упасть, значит, на то была высшая воля.

– Ты умна не менее, чем смела и прекрасна. Не слишком ли много достоинств для девушки?

– Царь, мне известно только одно чисто мужское достоинство. Угадай, какое?

– Я не намерен выслушивать твои дерзости. Уходи.

– Прости меня, царь. Горе помрачило мой рассудок, и я плохо владею собой. Я пришла, чтобы просить тебя об одной милости.

– Какой же?

– Я потеряла родину, друзей, отца, смысл жизни… Все это было отнято у меня в одночасье, и все убеждены, что так оно и быть должно, и что это уже навсегда… все, кроме меня… Я не верю, что так оно и быть должно. Так быть не должно! И так не будет! Если нет на земле такой силы и власти, которая могла бы все отнятое вернуть, то и не хочу я жить в таком мире! Или верни мне все, что ты отнял, или возьми в придачу и мою жизнь. Она мне ни к чему без того, что было отнято у меня.

– Ты просишь о невозможном… Ты считаешь меня Богом?

– Бог ты или дьявол, мне одинаково безразлично. Мне нужны мои друзья и мой отец. Кто вернет мне их, тот и станет моим единственным Богом.

Танаис с надеждой взглянула на хана, но он не торопился с ответом.

– Почему ты молчишь? Ты не можешь этого? Тогда ты не Бог! Ты подлый и лживый самозванец!

Клокоча от гнева, хан поднялся, но когда он заговорил, голос его звучал спокойно, хотя и глуховато.

– Мне было бы стыдно отдать в руки палача столь доблестного витязя. И я дарую тебе неслыханную милость. Ты умрешь. Но умрешь, как подобает отважному воину, – с оружием в руках, и не на плахе, а на турнире. Лучшие из моих воинов вступят с тобой в борьбу завтра на рассвете. Ступай и помолись своим богам, чтоб они даровали тебе легкую и славную кончину.

– Отец согласился тебе помочь? – спросила Алетейя, едва Танаис переступила порог опочивальни.

– Нет… Но он даровал мне милость, о которой я и не мечтала… – ответила сарматка сквозь зубы.

– Какую же? – встревожено глядя на опечаленное лицо подруги, спросила дочь хана.

– Утром мне предстоит сразиться на турнире с лучшими воинами твоего отца.

– Это верная смерть… – побледнев, промолвила Алетейя.

– Лучшая из возможных для воина.

– Хочешь, я помогу тебе бежать?

– Я никогда не бегала от опасности, не собираюсь и впредь.

– Тогда мне остается только молиться о твоей победе…