⇚ На страницу книги

Читать Кодушка. Стихи. Временами в прозе

Шрифт

Интервал

ISBN 978-5-4485-5141-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Я не человек, я только имя…»

Я не человек, я только имя.

Которым легко тишину озвучить.

Засну с одними, проснусь – с другими.

В плечо поплачут – им станет лучше.

Я даже не дверь. Я – дверной проём.

Я – простынь, чужими телами измятая.

Я вовремя там, где: «Давай споём!»

Едва успевая: «Чиновники – гады!»

Я вся – квинтэссенция женоначалия:

Инстанция, средство, утроба, ступень.

И губкою впитываю печали я.

И радость отбрасываю, как тень.

Сквозь пальцы, сквозь руки, сквозь мясо, сквозь косточки

Проходят чужие, как сквозь коридор.

Я – самая крепкая в мостике досочка.

Я – самый надёжный высокий забор.

Я лучше, чем водка, лечу от тоски,

Сливаю в единое целое части…

Я – рубль, на илистом дне реки

Лежащий на чьё-то чужое счастье.

Ты знаешь

Ты знаешь, я очень боюсь становиться старше

Боюсь сорваться.

Боюсь уступить и в какой-то момент

Проснуться не той.

С тарелками и едой.

Со снобством и жлобством,

с квадратной с антеннами головой.

Ты знаешь, я очень боюсь пропустить тот момент,

В котором уже

не принадлежишь себе.

И ты элемент,

звено,

лишь бы тепло

и сухо

и больше ни слова

о сердце,

о духе.

Ты знаешь.

Поэтому мы навсегда

останемся здесь,

в этой точке пространства и времени.

Куда бы потом ни пошли

наши тела,

и что бы они ни делали, —

сольёмся

с неслышимым хором

свободных и неприкаянных.

Не бойся и не отчаивайся.

И старше не становись,

пожалуйста.

«В городе, откуда я родом…»

В городе, откуда я родом,

превыше всего

ценят честность.

Искренность

соответствие слов делу.

В городе, откуда я родом,

принимают на веру

всё,

что сказано,

написано

или спето.

В городе, откуда я родом,

ответственность всегда была

самой высшей пробы.

Сострадание,

забота и человечность

тоже,

кажется,

всегда там были в моде.

Поэтому в других городах

мне всегда сложно понять

правила хорошего тона

и выбрать форму

саморепрезентации.

Потому иногда так важно

встречать земляков.

Хотя у меня уже нет уверенности,

что я сама родом

из тех

заповедных краёв.

Петромагазинск1

Мой город превратился в магазин —

Один большой торговый центр на километры.

От маленьких деталей до машин,

Да тонны обуви по главному проспекту.

Манит реклама светом ввечеру —

Пойти развлечься (отдых от покупок?)

Я, видимо, здесь больше не живу

Мой кошелёк на эти вещи скуп.

Фонтаны – к чёрту радость лимиты,

Расширим вместо них торговли площадь.

Заменят на торговые ряды

Застройки исторического прошлого.

Всё к чёрту – парки, площади, дома,

Нужнее горожанам развлекуха.

Кино и бары, клубы – вот она

Петрозаводская кормушка духа.

Пенсионеры выйдут постенать

В защиту городской земельной рожи…

Но в остальном – здесь просто благодать!

Пойду, что ли, продамся подороже.

«Невесомые пушинки снега…»

Невесомые пушинки снега

Северной весною намело.

Кто-то взбил подушку в светлом небе

Или ангел повредил крыло.

И кружатся сброшенные перья,

Исчезая, появляясь вновь.

Так, нежданно, вопреки неверью

Возникает на земле любовь.

Снег

…

Это неисчислимое количество ледяных резных крошечек, меняющее любой цвет одежды замершего на улице человека на белый. С верхних точек. Постепенно. Не привычное – растёт всё от земли. Непривычное – вырастает сверху. Налепляет. Налепляется. Нового человека лепит.

Сосредоточившись на рукавице нахожусь на ней. Кругом – огромные резные шестерёнки льда. Где-то белые, где-то уже обесцвеченные: в рукавице – рука, от руки – тепло.