Иногда распланируешь день, с виду вполне удачно, а тут случается какой-нибудь ляп, из-за которого бережно выстроенное рассыпается. Таким ляпом была наша встреча с автором этой книги. Сейчас объясню.
По первому образованию я филолог, учитель русского языка и литературы. Когда поступала, была девушкой романтической, и обратила в специальности своей только на первое слово «филолог», но обстоятельства сложились так, что прежнюю специальность пришлось «дополнить», и теперь я сею «разумное доброе вечное» как учитель-логопед вот уже в третьем детском учреждении.
Романтику бросила. Работу свою полюбила и делаю её от души и с рвением. День расписан по минутам.
Утром мне позвонила сокурсница и сообщила, что одна очень своеобразная женщина, тоже филолог и почти моя тёзка, (что удивительно, тоже Лариса Леонардовна) хочет, чтобы с её ребёнком за незначительную плату позанимался логопед. Сокурснице я не могла отказать, и мы встретились с моей вероятной клиенткой у меня дома.
Лариса Леонардовна, – осторожно представилась она, так, словно бы сомневалась в том, правду ли она говорит. И мы было посмеялись странному совпадению имён, но потом мне стало совсем не смешно. Мало того, что я никогда не видела такой неухоженной и распустившей себя женщины (я имею ввиду заплывшую фигуру и полное отсутствие косметики), она всё ещё пыталась одеваться по-студенчески. В свои «за сорок» и при своей комплекции она всё ещё ходила в джинсах и с рюкзачком за плечами. Со мной, человеком почти незнакомым, она держалась запанибрата, хотя не имела на это никаких прав, учитывая мой возраст и педагогический стаж. Она втянула меня в непринуждённую беседу и, вспоминая всех наших однокашников, то и дело выказывала признаки детской непосредственности (видимо, всё ещё ощущала себя молоденькой). Без учёта того, что визит деловой, бесцеремонно пригласила меня на чай к себе в гости «в следующий раз» (Как в деревне, честное слово!) и только после этого перешла к делу. Глядя на ребёнка, а это была девочка лет пяти с чёрными блестящими глазами, я поняла, что её воспитывают крайне эпизодически и возмутительно балуют. И, чтобы избежать проявления сердечно-сосудистой дистонии, я старалась об этом не думать и просто выполнила свои обязанности.
Со временем к ее странностям я привыкла, и даже прекратились те мелкие нервные тики, которые у меня начинались при её появлении.
Ребёнку речь я исправила. А её характер мамы исправлять, пожалуй, поздно, да и не моя специальность. Она пригласила меня в гости, как обещала. Поражало обилие сладких блюд и размеры порций. Уже провожая меня, она неловко, с какой-то подростковой застенчивостью подарила мне эту книгу.
«Чем бы дитя ни тешилось…» – мелькнуло у меня в голове. Я даже прониклась к ней симпатией, но уверена – в нашем дружном женском педагогическом коллективе она бы не прижилась!
А вот книгу до конца всё не могу прочитать – хочется, а времени не хватает…
Коршикова Лариса Леонардовна,