⇚ На страницу книги

Читать Жизнь длиною в лето. Книга 1

Шрифт
Интервал

Пролог


6 июня 2012 года.


Женщина смотрела на Кармель>1, красивые черты лица искажала недобрая гримаса.

«Чего она на меня злится? – подумала Кармель и оглянулась по сторонам. – Что я ей сделала?»

Кармель неловко переступала с ноги на ногу, крепче сжимая в руке букет цветов, словно хрупкими стеблями ирисов можно защититься от незнакомки, пышущей злобой и ненавистью. Гуляя, она набрела на негустую рощу, состоящую из странного набора деревьев. Здесь рядом росли рябины, березы, ели, вишни, клёны и даже несколько пирамидальных тополей. Кустарники тоже отличались разнообразием. Кармель заметила рядом с кустами калины и сирени поникшие ветви «невесты». Между деревьев среди густой травы встречались полянки крупной садовой ромашки, шарообразные кусты пионов, шиповник, кое-где мелькали ярко-оранжевые головки календулы. Кармель обнаружила лужайку, сплошь заросшую голубыми ирисами; насладившись их нежным ароматом, сорвала несколько штук. И вот теперь в растерянности стояла перед невесть откуда взявшейся незнакомкой, и чувствовала себя преступницей.

«Кто знает этих местных, может я сорвала её любимые цветы? – смутилась она, разглядывая странный наряд селянки, состоящий из длинной коричневой юбки грубого материала, белой, в мелкий чёрный горошек кофточки с длинными рукавами, застёгнутой под горло. На ногах незнакомки красовались светлые матерчатые туфли. Похожую обувь Кармель видела в фильмах сороковых годов.

– Ты стоишь на моей могиле, – прошелестел тихий голос-шепот.

От этого звука волосы у Кармель мгновенно встали дыбом, по коже пробежали мурашки. Она вскрикнула и отпрыгнула в сторону.

– Цветы ты тоже сорвала с моей могилы, – добавила селянка и опалила девушку ненавидящим взглядом.

Кармель машинально бросила букет на землю, а потом возмутилась:

– Что за глупые шутки! У вас так принято пугать приезжих?

Незнакомка медленно двинулась к ней. Глаза Кармель расширились от удивления: селянка плыла по воздуху, ноги не касались травы. А главное сквозь её тело стали просвечивать деревья, растущие на краю поляны. В голове Кармель помутилось, в ушах раздался звон, он всё нарастал и нарастал. Она рухнула в высокую траву, теряя сознание.


Двадцать дней назад.


«Господи, как стыдно», – бормотала Кармель, бегая от окна к двери. Сейчас раздражало всё: даже любимая уютная комната. Она вспомнила, как злилась на мать, которая, не поинтересовавшись её мнением, самовольно поменяла кукольно-розовую детскую обстановку комнаты на более взрослую. Кармель из упрямства не хотела признавать, что ей понравилось новое убранство спальни: светло-кремовые шёлковые обои, шторы цвета кофе с молоком, мебель из светлого дерева. Она сама собиралась сказать матери, что выросла из рюшечек и цветочков, но, вернувшись из санатория и найдя перемены, вспылила. Будучи подростком, Кармель спорила с родителями по каждому пустяку. Спустя время, она оценила вкус матери, но так и не призналась ей в этом. И вот теперь она металась по комнате, желая провалиться сквозь землю, исчезнуть, лишь бы не помнить потрясённый взгляд лучшей подруги Лены Стриж и насмешливо-брезгливый Германа Розова. Она пыталась по привычке оправдать себя, но не получалось. В глубине души Кармель знала: на этот раз ничто её не оправдывает. Она находилась в столь взвинченном состоянии, совсем не потому, что сожалела о своём поступке. Было обидно сознавать: попалась на лжи и не сумела выкрутиться – её разоблачили.В голове, как на заезженной пластинке, уже два часа звучали четыре строчки.