⇚ На страницу книги

Читать Неизмерима истина земли

Шрифт
Интервал

© Солоухин В. А., 2011

* * *

Мы знаем: есть эталон красоты, веса, плодородия почвы. Но имеется ли мера, по которой можно судить о разумности наших действий? Предлагаемая читателю по сути дела стихотворная эпопея известного писателя и поэта Валентина Солоухина «Неизмерима истина земли», похоже, даёт ответ на этот нелёгкий вопрос. Всё, что мы делаем, к чему стремимся, всё выверяется на одних весах, накладывается на один эталон, имя которому – природа.

Сгорая от восторга, пишет поэт о её красоте и величии, божественном воздействии на человека, воспевает гармонию человеческих душ, душ рабочих людей, слияние с божественным мирозданием которых естественно, неразделимо. И изнывает от боли сердце поэта, когда в мире – природе «празднует чёрное зло».

Подобно Антону Павловичу Чехову, Валентин Солоухин призывает всех нас, как перед Богом и Красотой, перед природой смириться, ибо, как ни лукавь, что ни придумывай, но лишь по состоянию природы, столь поруганной и истерзанной ныне, можно определить не только здоровье человека, но и достоверно судить о его морали, культуре, способах хозяйствования.

«Мать-природа, прости наши души!» – этот клич поэта, как покаяние, как набатный колокол, не может оставить нас равнодушными, пронзая зачерствевшие сердца, он подвигает нас к соучастию с Богом, Её величеством природой.

Начало бытия

Проснуться затемно, когда заря играет

На горизонте лентой золотой.

Спокойно полог звёздный убывает,

Ночная темень зреет синевой.

Выходишь в сад – там зацвели сирени,

От запаха шалеют соловьи —

Такие трели, что под грушей тени

Как будто шепчут вам слова любви.

Луна их слышит, но румянец тает,

Пора ей уходить за горизонт.

Заря всё шире, шире – рассветает,

День разгулялся – в этом весь резон.

Проснуться рано, значит, день рожденья

Запомнить, как начало бытия,

Возможно, в нём частица утвержденья,

Похожая на песню соловья.

Часть I. Поёт от восторга душа

1. Слышу я рассыпчатые трели

Рассвет

Утро белое, как лебедь,

На луга и на поля

Выплывало.


Солнце следом

Золотило тополя.


Утро густо голубело,

До прозрачного стекла,

А туман катился бегло

За околицу села…


Дальше за реку, где лодка,

Где от сумерек серо —

И лежал, как будто соткан

В кисею под серебро.

Скворцы ещё не прилетели

Весенний вечер фиолетов,

Как первосортное сукно.

Луну слегка качнуло ветром,

Плеснуло светом на окно.

С небес вовсю смотрели звёзды

На говорливые ручьи,

А мягкий воздух, тёплый воздух,

Как дух от избяной печи.

Скворцы ещё не прилетели.

Скворечни новые пусты.

Быть может, что в конце недели

Подарят трели с высоты.

Весенний вечер фиолетов,

Ручьёв бурчание у рек.

Конец зиме.

И вновь отмечен

Наивным счастьем человек.

* * *

Март, закутываясь в дрёму,

День последний погасил.

По карнизу вокруг дома

Лёд узористый красив.

Не слыхать капели звона,

Не видать в избе огня,

Притаилася ворона

На раките у плетня.

Завтра солнышко апреля

Из сосулек выжмет сок,

Не закончится неделя —

Ледохода выйдет срок.

Затемнеет по сугревам

Над обрывом крутизна,

Зяблик радостным напевом

Будет рюмить допоздна.

А в ночи по звёздам тени

Перелётных птиц скользнут.

Ветерок густой весенний

Проторит апрелю путь.

* * *

А снег, как белая роса,

Как кисея, как пыль крахмала,

Зима прощально разбросала

И на луга, и на леса.


Заря не розово-багряна,

А до янтарности густа,