Читать Братство

По сотрясаемой непрерывной канонадой палубе корабля полз человек.

Сквозь лохмотья, в которые превратился его комбинезон, проглядывало обожжённое тело, он вскрикивал, когда очередной залп бортовых орудий прокатываясь по палубе, на миг припечатывал тело к рифлёной поверхности.

Ползти.

Вытянуть вперёд руки, зацепиться обломанными ногтями за неровности поверхности, подтянуться, отвоёвывая ещё несколько сантиметров жизни, перевести давно сбитое дыхание, и – снова ползти.

Куда?

Неважно. Главное – двигаться, отдалиться от сжигавшей там, сзади, боли, отодвинуться ещё немного от терзавшего огня.

Ползти несмотря ни на что.

И он полз. Полз, оставляя за собой кровавую дорожку, отмечая свой путь обрывками сгоревшего комбеза и кусками своей плоти.

Подтянуться.

Выдохнуть.

Выпрямить руки и снова подтянуться.

– О! Смотри, ещё один! – подошедший к нему человек наклонился, присматриваясь. – Вроде живой. Носилки сюда! – выпрямившись он взмахнул рукой подзывая своих спутников. – Из трюмных что ли?

– Может, – согласился его напарник, кладя рядом с телом носилки. – Их там много, кто упомнит-то всех?! Ну что – взялись?

Человек болезненно застонал, когда пара сильных рук сноровисто перекинула его на полотно носилок.

– Стонет – это хорошо, – качнул головой второй. – Раз стонет – значит выживет.

– Ага, – подтвердил первый. – Я вот помню…

– Кто это у вас? – не дал ему поделиться своими воспоминаниями с товарищем подошедший к ним обладатель командного голоса.

– Кто-то из трюмных, сэр! Обгорел бедняга. Несём в лазарет, сэр!

– Трюмный? Здесь? – офицер, а это был один из командиров боевых частей корабля направленный на эту палубу в роли старшего ремонтного отряда, наклонился вглядываясь в лицо человека, точно так же, как это проделал несколько минут назад первый. – Морда что-то незнакомая. Да и нашивок не вижу.

– Так обгорел же, сэр. – заступился за раненного второй.

– Ладно, несите. – офицер повернулся к своим спутникам, теряя интерес к человеку на носилках. – Ты и ты, – он ткнул пальцем в стоявших за ним людей. – Проверьте отсеки три-восемь и три девять. По датчикам, – он сверился с планшетом. – Там кабели резервного контура замкнуло. Сержант – возьмите оставшихся и устраните пробой паропровода в отсеке три-три. Ну? Чего ждём? – оторвавшись от экрана он обвёл глазами матросов. – Забыли учения по живучести? Бегом! Быстро!

Дождавшись, когда все разбегутся по своим делам, офицер, ещё раз прошёлся глазами по экрану, и, кивнув своим мыслям, сунул планшет за пазуху. По его лицу было видно, что, несмотря на тяжёлую обстановку, царившую на корабле, который продолжали сотрясать как выстрелы собственной артиллерии, так и близкие разрывы, он был доволен – ремонтные работы шли в строгом соответствии с планом, ну а чем эта переделка закончится от него уже не зависело.

Всё же – каждый должен делать своё дело и не лезть в чужое заведование – этой нехитрой истины он придерживался ещё с учебки, не собираясь её нарушать и сейчас.

Сделав несколько шагов по коридору – всё же работу своих подчинённых следовало контролировать, он остановился, почувствовав под своей подошвой нечто инородное.

Пуговица?

Выпрямившись, офицер поднёс к глазам пластиковый кругляшок – точно такой же, как и на нём, гладкая поверхность с рисунком, небольшое ушко, ничего особенного – он уже хотел выкинуть её – было ясно, что она отвалилась с комбеза того раненого, но, в последний момент его рука, уже готовая запустить кусочек пластика по коридору, замерла.