⇚ На страницу книги

Читать Секретик. Для детей и взрослых

Шрифт
Интервал

© Галина Владимировна Бахарева, 2017


ISBN 978-5-4485-4112-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Введение

Таня уже большая. Ей пять лет.
У нее есть младший брат, Семен.
Семе – три года, вернее три с половиной.
     Те, кто считает, что полтора, два года – разница небольшая, глубоко ошибаются.
Разница огромная.
В целую жизнь.
      Жалко, что, став взрослыми, все почему то забывают себя в детстве и часто не понимают собственных детей.
       Родители днем на работе.
       Дети в детский сад не ходят.
       Дома.
       Под присмотром бабушки и дедушки.
      Квартира большая, места для игр хватает.
      В просторном тенистом дворе есть качели, карусель, песочница.
На лавочках возле подъездов постоянно сидят пенсионерки.
Во дворе за деревянным столом мужчины играют в домино… или просто беседуют.
      На асфальте можно рисовать мелом, прыгать через скакалку, или же с мячом.
Классики, секретики, глухой телефон, салки, прятки…
Столько игр и сколько различных важных дел у детей во дворе, но о них- отдельные истории.

Часть первая: Обида

Как то раз мама выдала детям по пакетику орешков в шоколаде и ушла по делам.

Шустрый Семен сразу съел все конфеты из кулечка.

Экономная Танечка усадила своих кукол за стол и разложила им на тарелочки по одному орешку – остальное припрятала в кармашек платья. Про запас.

Семен стоял и молча смотрел, как сестра разливает чай в кукольные чашки.

Смотрел… смотрел… Затем попросил:

– Тань, дай и мне.

– не дам, – отмахнулась девочка, – это мои. Ты съел свои.

– ну дай, ну дай, ну дай… – пытался залезть в карман Танечкиного платья маленький сладкоежка.

– сказала, не дам, – рассердилась девочка, – отстань.

Сёма постоял немного… постоял… топнул ножкой и …его большие, обрамленные густыми черными ресницами глазки стали на полнятся слезами.

Вот скатилась и поползла по щеке крупная круглая слезинка, оставляя за собой блестящий влажный след. За ней торопится другая… и вот – легкое хныканье превратилось в громкий отчаянный плачь, а редкие дорожки из слез – в полноводные ручьи.

Таню всегда поражало, как ее маленький братик так быстро и, главное, вовремя умеет зареветь.



Рыдание становилось все громче, прерывалось судорожными всхлипами. Настоящее горе и обида слышалось в этом плаче…

«Все равно не дам, – упрямо думала девочка, – пусть орет, сколько хочет.»

На шум в детскую зашла бабушка:

– Что случилось? Что не поделили на этот раз? – спросила она детей.

Сёма кинулся к ней, прижался и, продолжая всхлипывать, проговорил:

– она… она… она мои конфеты отобрала! И не отдает! – мальчик уткнулся лицом в бабушкину юбку, а сам украдкой, хитро сощурив глазки, посмотрел на сестру и показал ей язык.

Услышав такую явную, откровенную ложь Таня от неожиданности чуть не задохнулась:

– да он… он… обманывает, – возмутилась девочка, – сам съел, теперь мои хочет!

– вон, у нее в кармане мой пакетик! – Семен пальчиком указал на оттопыривавшийся карманчик платья сестры.

Бабушка погладила мальчика по голове и спросила внучку:

– Ну, что, Танюша, рассказывай. Так где чьи конфеты? Ты – старшая. Как было дело?

Таня, с дрожащими от обиды губками, рассказала, как брат быстро съел свои конфеты и теперь хочет отобрать и у нее.

Бабушка обняла внучку и тихо, так, чтобы не слышал Семен, прошептала на ушко: