Читать Самый большой подонок
Страдательный залог обозначает, что субъект, к которому отнесено причастие, подвергается воздействию со стороны какого-то другого лица или лиц.
Тривиальная филологическая мысль.
Я иду по долине смерти, но нет страха в моём сердце, и не боюсь я зла, ибо в этой долине я самый большой подонок.
Надпись на рождественской открытке.
Пролог
Свисток у Кольки Емелина был что надо – одна горошина чего стоила! Большой, костяной, замысловатой формы – такой мог свести с ума любого мальчишку. А цвет он имел необычный для кости – коричневато-болотный, насыщенный. Чудо с горошиной подарил Коляме его дядя – заядлый путешественник. Дядя говорил – то ли в шутку, то всерьёз, – что получил свисток в качестве подарка от некоего туземного вождя в дебрях Южной Америки.
Ясное дело – Колька сразу посеял свисток. Он потерял его в огромном, как тогда казалось мне, шести– или семилетнему пацанёнку, парке нашего детства. Там росло множество тополей, и обычно в первой половине июня тополиный пух покрывал всю землю в округе. На фоне этого прилипчивого «летнего снега» бросались в глаза черневшие там и сям трупики грачей. Птицы погибали каждый день, и даже мы, легкомысленные малолетние оптимисты, подчас задумывались: почему посреди цветущего лета, которое отождествляется людьми с самой жизнью, смерть собирает ежедневный урожай? Глупые и наивные, что мы знали тогда о жизни? Ничего – как и сейчас.
Коляма пришёл в отчаяние: в мешанине из опавших веток и толстого слоя тополиного пуха отыскать своё сокровище в таком большом парке ему одному оказалось не по силам.
После обеда о пропаже свистка знали все. Наша разношёрстная ватага, равная числом футбольной команде, расположилась в тени могучих лип у низкого окна, а Колька разговаривал с нами из прохладной полутьмы своей комнаты. Кто-то предложил ему помощь в поисках свистка. Я уже обрадовался за Коляму, но бывший на три года старше меня Аркадий Коледа по прозвищу Аркадак, с кривой ухмылкой заявил, что если он найдёт свисток, занятная вещица по праву должна будет принадлежать ему. Аркадак был среди нас самым сильным физически, и оспорить его наглое «программное заявление» никто не посмел.
Уже тогда, в раннем детстве, я неосознанно пытался делать жизнь с кота, который гуляет сам по себе. Но был я слишком труслив, и это у меня получалось плохо. Даже очень плохо. Кроме меня, наверняка ещё двое-трое пацанов были не согласны с Аркадаком и искренне сочувствовали Коляме. Однако никто из нас не выразил Кольке свою поддержку вслух, в явном виде. Трудно сказать, что было на уме у сочувствующих. Одно было ясно: все мы боялись нахального и самоуверенного Аркадака.
Но у меня в голове созрел простенький до примитивности план. Я решил пойти вместе со всеми в парк и постараться первым найти свисток. Коляма согласился на все условия Аркадака. Колька был немного старше меня, но ниже ростом и тщедушнее, и ему частенько доставалось от сверстников. Его преждевременная капитуляция перед Аркадаком выглядела одновременно неуклюжим реверансом по отношению к мальчишкам, которые могут быть очень жестокими, и своеобразной игрой. В тот миг, когда Коляма им чуть-чуть поддался, он поставил себя в страдательный залог. А известно: попасть в страдательный залог легче, чем вырваться из него. Колька проявил себя типичным мазохистом, хотя никто из нас в то время и слыхом не слыхал об этом гадком слове. Свисток он искать не пошёл, а остался дома.