Через 16 лет после смерти моей матери Маргариты Ивенсен я написала письмо Иосифу Бродскому.
25 мая 1993 года
Глубокоуважаемый Иосиф Александрович!
Я не буду объясняться в любви к Вам, а начну сразу с дела, по поводу которого пишу. Речь идет о стихах моей матери. Мама была детским поэтом. Свои «взрослые» стихи, которые я Вам посылаю, она никогда не печатала.
Маргарита Ильинична Симонович родилась 15/28 июня 1903 г. в Москве.
С детских лет рисовала. С ранней юности писала стихи. В 1923 году она начала всерьез заниматься живописью у Ильи Машкова, преподававшего на курсах Александра Германовича Шора, известного в Москве основателя и директора частной консерватории. К двадцатым годам консерватория практически стала университетом культуры, охватившим многие отрасли искусства.
Вскоре Маргарита Симонович стала женой А.Г.Шора.
После рождения дочерей ей пришлось оставить регулярные занятия живописью, но стихи ее не оставили.
Мы с сестрой были уже взрослыми, когда мама призналась как-то, что более всего она боялась, что мы можем вырасти равнодушными к поэзии. «Как же мы тогда будем понимать друг друга?!»
Возможно, именно это опасение направило ее творчество к поэзии детской, в которой она формально реализовалась. Она писала лирические стихи для детей, много работала для детского радиовещания, отдельные ее стихотворения печатались и переиздавались в хрестоматиях, на ее стихи написано много детских песен.
В 1934 году Маргарита Шор вступила в Союз писателей, взяв псевдоним Ивенсен, и под этим именем вошла в детскую литературу.
Незадолго до конца, уже очень больная, она уничтожила свои архивы. После ее смерти, разбирая уцелевшие рукописи, мы не обнаружили большей части ее «взрослых» стихов.
В силу замкнутости характера и большой требовательности к себе М.И. не читала свои недетские стихи друзьям и коллегам, как это принято у поэтов, тем более не стремилась публиковать их. Но прошло 16 лет со дня ее ухода. Мы с сестрой Геддой много размышляли, имеем ли мы право опубликовать сохранившееся. Если Вы прочитаете ее стихи и сочтете их достойными, быть может, Вы напишете отзыв.
И не Ваша всемирная слава и нобелевское лауреатство побуждают меня обратиться к Вам, а то, что Вы были ее последней любовью в современной поэзии...
Агда Шор.
Через два месяца пришел ответ:
16 июля 1993 г.
Уважаемая Агда Александровна!
Я чрезвычайно тронут Вашим письмом, и простите ради Бога, что отвечаю на скорую руку, но лучше поступить таким образом, чем откладывать в долгий ящик, ибо он полон.
Стихи Вашей покойной матушки, присланные Вами, произвели на меня впечатление разнообразное. Среди них есть несколько стихотворений совершенно замечательных. Больше всего мне понравилось «Вступление». Я подозреваю, однако, что выбор Ваш продиктован скорее тем, что оказалось под рукой, нежели тем, что на самом деле было. Вы, собственно, и пишете об этом, но я бы очень Вам советовал поискать по знакомым Маргариты Ильиничны другие ее стихотворения. Я не верю, что человек с таким качеством стиха действительно мог уничтожить свои произведения. Не верится также, что все, написанное ею, было «в столе». С кем-то она должна была этим делиться.
Просьба Ваша о врезке к публикации для меня нисколько не обременительна, и я могу постараться что-нибудь сочинить на основе полученного. Тем не менее, мне кажется по соображениям, изложенным выше, — что материал для публикации не отражает подлинного характера автора.