Читать Беглец

Город Таркабулак находился на берегу исчезающего Аральского моря. Семеныч смотрел в иллюминатор. Огромная соленая пустыня постепенно вырисовывалась из-под облаков при снижении самолета. Мертвая часть суши с застывшей на ней песчаной рябью.

В аэропорту дул сильный сухой ветер. Казалось, и он был солоноватым на вкус.

Ранним утром дорога в город пустовала и создавала впечатление также умирающего окружающего пространства: редкие деревья, обширные степные равнины с малой растительностью.

В самом городе ощущение уходящей жизни немного рассеялось. Здания, бульвары, проспекты и узкие переулки, привычная глазу зелень деревьев и газонов – небольшой городок еще казался бодрым, несмотря на то, что на окраинах длинные улочки с одноэтажными домами не могли скрывать просвета в бело-желтое унылое однообразие песков.

Такси остановилось около гостиницы. Мужчина в строгом костюме подал стройной девушке руку, помогая выбраться из машины. Провел в холл, усадил на диван и только потом вернулся за вещами.

Расплатившись и отпустив такси, Семеныч стоял и смотрел вдаль. Вновь неясная тревога овладела им. За последний год сумасшедшие и бурные события не давали Семенычу опомниться, проанализировать происходящее. Точно он находился в неспокойном океане с сильными волнами, которые боролись друг с другом, вздымались, пенились, и на недолгие мгновения утихали, чтобы снова набрать высоту и беспощадно взволновать водную поверхность.

Но сейчас пространство внезапно замерло, как засыхающее Аральское море. И лишь растерянный ветер, в отчаянии пытался разогнать пустоту в некогда живом «мире». Семеныч чувствовал это кожей, нервными окончаниями, сердцем, сознанием. Он явно ощущал образовавшуюся бездну, в которой больше никого нет. А ветер, приутихший и успокоившийся в городе, среди людей, возвращался к умирающему морю и с большей силой метался, то ли прогоняя город подальше от моря, то ли зовя его на помощь…

«Ничего не произошло, – очнулся Семеныч, дернув головой. – Все в порядке. Обычная командировка. Обычный город. Все нормально. Все будет хорошо».

Он повернул к входу в гостиницу.

Оформляя документы, Семеныч часто оглядывался на девушку, которая ждала его. Их взгляды пересекались. В глазах девушки Семеныч невольно прочитывал то же самое ощущение отражения «пустой бездны», и поспешно отворачивался, стараясь отвлечься от гнетущего чувства тревоги заполнением стандартных бланков.

В номере Семеныч сразу же прошел к окну и задернул плотные шторы, зная, что Она недолюбливает солнечный свет.

– Помочь тебе раздеться? – ласково спросил он, повесив пиджак на спинку стула.

– Разбери постель и отвернись, – вздохнула Она.

Все Ее тело было в синяках и ссадинах. Показываться Семенычу в таком состоянии Ей не хотелось. Ей и в голову не пришло, что он давно любит не Ее стройное тело, ненавидит не Ее упрямый характер, а относится к Ней, как к своей части. Души или тела, сознания или разума – этого Семеныч еще и сам не понял: частью чего Она для него является. Он ощущал лишь то, что без Нее его жизнь станет неполноценной, как если ему отрежут руку, или он потеряет слух. Но чувствовал он это только в ссорах, да и то, неосознанно. Со временем Семеныч все чаще и чаще не думал о Ней, как, например, человек не думает о своей ноге, пока та не просигнализирует, что находится в неудобной позе или чувствует боль.