Посвящается Амирану Сардарову!
Пролог
Три года назад, в 2013 году, я впервые серьезно задумался над тем, чтобы написать книгу. Но тогда я был не готов, потому что у меня не было достаточно материала. Должно было пройти время, чтобы мои мысли и характер выкристаллизовались. То, что я хотел излить на бумагу, вертелось вокруг одного – смерти. Я осознал, насколько я близок к ней, она рядом, повсюду и с каждым, она ближе, чем клетки, из которых состоит мой организм, и крови, которая их питает. Я думаю об этом каждый день, чтобы быть тотальным и, в тоже время, умудряюсь оставаться очень оптимистичным человеком.
Сильное осознание смерти приходит ко мне в самолете. Вот мы взлетаем… и первые несколько минут меня раздражает плохо пахнущий сосед. Сетую про себя на то, что он не мог помыться перед вылетом и на то, что он такой толстый. Потом, с таким же раздражением, я смотрю перед собой и вижу на руках истеричной молодой мамы некрасивого, годовалого ребенка с выпученными глазами, похожего на сумасшедшего, и думаю о том, что мне четыре часа нужно это терпеть. Я начинаю осознавать, где я нахожусь и понимаю, что битком набитый самолет – это страшная капсула смерти, в которой я с этими людьми могу разбиться… После этого – вновь оглядываюсь на своего сального соседа и на ребенка с выпученными глазами на переднем сидении и они меня уже не раздражают, мне их становится жаль, я проникаюсь к ним состраданием. Я пытаюсь себе представить панику, следом – то, как самолет штопором летит вниз, потом я представляю, как при ударе о землю железный осколок входит в мое тело, как ломается моя шея, разбивается в дребезги голова и мозги летят повсюду от удара о переднее сидение. И все, тебя нет, ну, может быть, ты еще поживешь несколько секунд или минут в адской агонии. На фоне такой картины я возвращаюсь к своим проблемам, какие бы они не были, и понимаю, что все трудности моей жизни – это мелочи и ничто, по сравнению со смертью. Я снова возвращаюсь к мыслям о том, что меня может не стать в любую минуту и что завтрашнего утра я могу уже не увидеть. И я с новой силой осознаю, что все тяготы моей жизни меркнут на фоне смерти. Меня осеняет – Я ЖИВ И ЭТО ГЛАВНОЕ! Но, если даже придется умереть, то так и быть, главное – уйти на тот свет мужественно, как Уильям Уоллес.
Я вижу, что люди не беспокоятся особенно о том, что их дни ограничены, они живут так, как будто они никогда не умрут, хотя жизнь им постоянно напоминает об этом: там убили кого-то, землетрясение, эбола, цунами, в Сирии тысячами гибнут мирные жители, твой сосед повесился в лесу, другой – умер от рака, упал самолет. И это – каждый день. Люди всего лишь на пару секунд могут быть увлечены этим: «…ай, ты посмотри, опять упал самолет, ну, что ты будешь делать», и все, конец всем размышлениям, в ту же секунду они забывают об этом и продолжают жить, как ни в чем не бывало. Я хотел сказать всем: «…очнитесь, посмотрите, как проходит ваша жизнь и чем вы занимаетесь». Но тогда я был лишь дико не удовлетворён, был полон иллюзий и обладал неимоверной силой воли и желанием изменить свою жизнь. Я был бесконечно амбициозен и тщеславен и эти три года должны были пройти, чтобы я спустился немного на землю и понял, где я нахожусь и что из себя представляю. И то, что за один день жизнь не изменишь. Должно было пройти время, чтобы я избавился от своего пустого, никчемного тщеславия и стал более адекватным.