© Мендюков А.В., текст, 2016
© Коган Е.Л., дизайн макета и верстка, 2016
© Горева Е.А. дизайн и оформление обложки, 2016
© Русский фонд содействия образованию и науке, 2016
* * *
На рубеже XIX–XX веков Русская Православная Церковь оказалась на крутом повороте своей истории, изменившим ее судьбу. Непросто складывались взаимоотношения церкви с обществом и властью. Образованному обществу, пропитанному духом либерализма эпохи Великих реформ, церковь казалась анахронизмом, пережитком глубокой старины, который существует в силу традиции. Пропасть отчуждения между обществом и церковью росла с каждым годом. Этот процесс постепенно стал охватывать широкие слои населения. Внешне он выразился в падении уровня религиозности народа, в недоверии, какое зачастую испытывали прихожане по отношению к священнослужителям. Государство же, напротив, нуждалось в церкви как идеологической опоре и для этого подчинило ее своей власти, лишив самостоятельности и превратив в «ведомство православного вероисповедания». Духовенство оказалось фактически закрепощено. Система государственного феодализма с ее принципом жесткого распределения сословных прав и обязанностей довлела над церковью до самого краха императорского режима. Она вынуждена была связать свою судьбу с судьбой самодержавного государства. В советский период истории России церковь и духовенство рассматривались как реакционная сила, мешающая прогрессивному развитию советского общества и чуждая духу советских людей. Опять выходило, что церковь оказывалась ненужным осколком темного прошлого с той лишь разницей, что гонения на нее теперь осуществлялись мощным карательным аппаратом государства. Если при императорском режиме церковь не понимало общество, то при советском она стала мешать уже официальным властям.
Данное исследование посвящено небольшому отрезку истории РПЦ. Если отталкиваться от ее периодизации, то изучаемый период относится к постреформистской стадии (с конца 60-х гг. XIX в. до 1917 г.) синодального этапа (1700–1917 гг.)[1].
Для рассматриваемого периода характерно наличие ряда особенностей, касающихся взаимоотношений церкви и государства, которые необходимо учитывать при анализе синодального этапа в целом. Во-первых, государственно-церковные отношения в России строились по византийскому образцу (фактор византизма), когда церковь полностью подчиняется светской власти, а император наделяется божественным правом и становится главой церкви (цезарепапизм). Во-вторых, в России была ярко выражена абсолютная авторитарность государственной власти по отношению к церкви, что внешне проявлялось во вмешательстве государства в чисто церковные дела. В-третьих, со стороны церкви и государства зачастую отсутствовала терпимость по отношению к другим конфессиям, а тем более, к свободомыслию. Консерватизм и догматизм, а также уверенность в монополии на истину, были одинаково присущи и русскому государству, и Русской Православной Церкви[2].
В научной литературе эти особенности отмечались неоднократно в тех или иных вариациях, в том числе и в дореволюционной историографии, содержащей большое количество обобщающих трудов по церковной истории, курсов лекций и руководств для гимназий, семинарий и духовных академий. Особенно известны среди них сочинения митрополита Макария, Е.Е. Голубинского, архиепископа Филарета и Н. Тальберта