В маленьком городском сквере дети лепили снежную бабу. Трое или четверо – совсем малыши, вроде Гоши, один – на пару лет постарше. Катали из снега шары для туловища и головы.
Три шара. Самый большой – широкая юбка, поменьше – туловище, маленький – голова.
Затем все шары должны были быть погружены на санки, стоявшие тут же, наготове, и отвезены в дальний конец сквера, где стояла странная скульптурная композиция: два мальчика, вырывающие друг у друга гуся.
Старший руководил.
Гоша в одиночку катал самый маленький шар – упорно и сосредоточенно. Мокрый снег налипал охотно. Шар быстро рос и катился все тяжелее…
Услышав удаляющиеся крики и смех товарищей, он обернулся – нагруженные шарами санки удалялись, набирая ход. С визгом и хохотом. Впереди – двое малышей, веселый эскорт – вокруг.
Про Гошу забыли – наверное, им уже хватало шаров и без него.
С трудом подняв свой шар и прижимая его к животу, он побежал за ними, пытаясь докричаться до «главного».
– Мальчик, подожди!
Он бежал изо всех сил, кричал изо всех сил, надеялся, что они услышат, вспомнят, остановятся, возьмут с собой. Но, конечно, с тяжелой ношей в руках не мог догнать веселую стаю.
– Мальчик, подожди!
Они не слышали. Им было весело, им было не до Гоши с его, уже никому не нужным, шаром. Он отставал всё больше.
– Мальчик, подожди-и-и!..
Наконец, Гоша остановился и бессильно опустил руки. Снежный шар тяжело ухнул о землю и развалился на части у его ног, как спелый арбуз.
Он понял, что не догонит их. Уже никогда…
Вещество было красиво, как и его название.
Оно не было похоже на камень – это был светящийся в темноте кристаллический порошок, ярко-пурпурного цвета, как тога римских триумфаторов, и тяжелый, как золото.
Николас подумал, что было бы здорово насыпать его в часы вместо песка!
Или просто держать при себе в мешочке и иногда пересыпать с ладони на ладонь, любуясь игрой кристаллов на свету.
Или… он попытался придумать, как еще можно использовать этот красивый порошок, кроме как по прямому назначению, но больше ничего не придумывалось…
А ведь в этой горсти кристаллов заключена главная тайна мира – секрет Вечности!
Все, над чем многие века бились десятки тысяч алхимиков и философов!
Вещество притягивало к себе, словно цепью – Николас был уверен, что это действует магическая сила, скрытая в нем.
Однако, пора!
Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы оторвать взгляд от пурпурных кристаллов и принести из дальнего угла лаборатории колбу с заранее приготовленным раствором.
Осторожно, обеими руками, словно мать – грудное дитя из колыбели, он поднял бумагу с порошком, слегка согнул ее с двух сторон так, чтобы весь порошок собрался на сгибе, замер на несколько секунд, в последний раз любуясь результатом труда двадцати лет своей жизни, и медленно, аккуратно высыпал пурпурное вещество в колбу.
Затем стеклянной палочкой тщательно соскоблил и сбросил в колбу прилипшие к бумаге кристаллы.
Взял колбу за горлышко и, тихонько вращая ею, стал раскачивать раствор.
Порошок медленно растворялся без всякой реакции, при этом, раствор оставался таким же бесцветным и прозрачным, каким был.