Читать Быть человеком. Часть 1. Опалённые временем

Редактор Кирилл Владимирович Люков

Дизайнер обложки Кирилл Владимирович Люков

© Владимир Николаевич Люков, 2017

© Кирилл Владимирович Люков, дизайн обложки, 2017

ISBN 978-5-4485-1738-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Утопающий в буйной зелени Станислав, уютно раскинулся в предгорьях древних Карпат. Город был основан в семнадцатом веке семьёй польских шляхтичей Потоцких и первоначально назывался Станиславов. Его основали как крепость для защиты от набегов крымских татар и запорожских казаков. Крепость не раз выдерживала осады турецких и русских войск. В 1939 году он вошёл в состав УССР, в ходе присоединения Западной Украины к Советскому Союзу, и был переименован в Станислав.

Семья Нащокиных проживала по улице с красивым названием – Блакитная. Квартира занимала первый этаж небольшого двухэтажного особняка. Дом был добротный, с палисадником, небольшим двориком и садом, окаймляющим его. Соседние дома, в основном, такие же двухэтажные особняки, летом утопали в зелени и цветах. Обильная растительность практически полностью скрывала их от постороннего взгляда. Настолько плотно, что со стороны виднелись лишь красные черепичные крыши. Улица, вымощеная брусчаткой, с одной стороны упиралась в высокую кладбищенскую стену из красного кирпича, а с другой заканчивалась большим, глубоким оврагом. Здесь любили собираться и играть все окрестные мальчишки.

Старший лейтенант госбезопасности Николай Нащокин дома практически не бывал. Боевой офицер-фронтовик, продолжал рисковать жизнью ничуть не меньше, чем на фронтах былой войны. Там, по крайней мере, не возникало вопросов: кто враг и где он находится. А в этой, казалось бы, мирной жизни всё было намного сложнее. По заявлениям советского политического руководства, националистические бандформирования были полностью разгромлены и все антисоветские элементы и кулаки высланы в Сибирь ещё в 1950 году. Завершившаяся на Западной Украине коллективизация ознаменовалась полной победой колхозного строя. Но, на самом деле, это было далеко не так. Время было очень тревожное. Недобитые банды националистов скрывались в лесах. Продолжались насилия, убийства, поджоги.

Нащокина прооперировали накануне. Утром, проснувшись, он долго лежал на спине, не шевелясь и не открывая глаз, словно боялся нарушить состояние покоя и умиротворения, в котором ощущал себя в данный промежуток времени. Боль притупилась. Пожалуй, впервые за всё время, прошедшее после ранения, он чувствовал себя так хорошо. С закрытыми глазами лучше думалось. Уже который раз он мысленно возвращался в тот день, когда со своим взводом батареи сорокапяток, в ходе наступательного боя за польское местечко Бельска Бяла, вел интенсивный огонь по противнику. Бой был жестокий. Немцы дрались остервенело и много раз пытались контратаковать. Батарея стояла насмерть, отбивая все контратаки и давая возможность пехоте продвигаться вперёд и закрепляться на отвоёванных позициях. Гитлеровцы прилагали отчаянные усилия к тому, чтобы сбросить их с плацдарма и восстановить оборону. Контратаки следовали одна за одной. Многие были убиты, а раненые продолжали воевать. Николай перебегал от одного орудия к другому, помогая товарищам вести огонь. Подтаскивал снаряды, заряжал, производил выстрел, спешил дальше. Страха не было. Было только стремление выстоять. Разорвавшийся в расположении батареи снаряд изрешетил ноги осколками. Его оглушило и присыпало землёй. Очнулся уже в санбате. Резкая боль в ногах давала о себе знать. Звенящий шум давил на уши. Сильно болела голова, а глаза почти ничего не видели. Необходима была операция. Вечером того же дня, с Краковского аэродрома взлетел в небо американский «Дуглас», загруженный под завязку ранеными. Так Нащокин очутился в небольшом западноукраинском городке Станиславе, в тыловом госпитале. Город был областным центром и своей архитектурой напоминал польские города, которые ему довелось освобождать.