Читать День восьмой. Том второй

У Алексея день не задался с самого начала. В это время года дел на ферме было невпроворот: подготовка к зимовке требовала напряжения всех душевных и физических сил.

Алексей проснулся как всегда в половине шестого. Некоторое время лежал, глядя на смутно белеющий в темноте потолок, потом тихо, стараясь не разбудить Алёну, поднялся с кровати, оделся и на цыпочках прошёл на кухню, где включил свет. Взгляд его сразу упал на календарь.

7 августа.

Он ждал этого дня давно. В ежедневнике седьмое было обведено жирным красным маркером. В этот день Ирина и Виктория переезжали из интерната сюда, в дом. «В семью», так это называлось у детдомовских детей.

Алексей был в детдоме не далее как позавчера. И видел Ирину. Уже не в первый раз. В пятый или шестой. Это если считать, когда он был официально, в качестве будущего отца Ирины. И несколько раз раз Алёна показывала ему девочку, когда он заезжал сюда, чтобы забрать её с работы. И каждый раз Ирина сидела в стороне от других детей.

Даже только подумав про неё, Алексей улыбнулся. У девочки было на редкость милое личико, не нравиться она не могла.

Когда Алексей увидел Ирину первый раз, он тут же понял, что она – одна из тех, кого бы он взял из детдома не задумываясь, даже не знакомясь, за один случайно брошенный взгляд, который успел поймать на себе. Глаза у неё были такие же, как у Алёны – чистые, наивные, немножко удивлённые, очень красивые, жаждущие какого-то счастья, что ли…

Алексей принялся незаметно разглядел других детей и вскоре был вынужден признать, что Ирина – лучшая. Он больше не нашёл никого, кто хотя бы немного походил на неё.

Прошло некоторое время, и вскоре Алексею пришлось знакомиться с Викой. Впервые он увидел её, когда девочки ещё не знали, что их хотят удочерить. В следующий раз – девочки были уже в курсе. Ирина относилась к нему с известной долей насторожённости, как любой ребёнок к незнакомому взрослому человеку.

Было видно, что она украдкой разглядывает его, составляя собственное мнение о нём. Опуская глаза, она вежливо улыбалась Алексею, шёпотом односложно отвечала на его вопросы. И было видно, что с каждым разом она всё более и более оттаивает.

Вика же постоянно нахмурилась и пряталась за спину своей будущей сводной сестрёнки, исподлобья бросая на него недоверчивые и настороженные взгляды. Вика была самой настоящей дикаркой. Только к Ирине она относилась хорошо, и даже Алёны, как показалось Алексею, сторонилась.

К детям вообще у Алексея не было никакого предубеждения, он любил их всех без исключения хотя бы за то, что они ещё дети. Но к Вике у него с самого начала возникла стойкая неприязнь. Конечно, он понимал, что девочка мала, невинна, но внешнее уродство, Алексей ничего не мог с собой поделать, отталкивало его. Со своими типично дауновскими чертами лица, Вика была настолько безобразна, насколько может быть безобразна девочка её возраста. Глядя на Вику, Алексей растягивал губы в напряжённой улыбке и, сам чувствуя неискренность этой улыбки, отворачивался.

Как это было похоже на советскую книготорговлю, когда берёшь хорошую книгу, а другую дают в нагрузку. Интересно, может даже Алёна тоже пытается заставить себя полюбить Вику, но не за что никому в этом не признается, даже Алексею?