Читать Жизнь как жизнь

Жизнь прожить – не поле перейти!

Сельскохозяйственная примета

Я человек среднего достатка, а порой и вовсе без никакого, хотя не прохожу мимо любой бесхозяйственности. Будь то хоть завалящая необрезная доска, хоть мешок цемента, хоть другая какая посильная материальная ценность. За иной, правда, и на тракторе подъедешь, но это редко. А всё потому, что с малолетства воспитан в строгой любви к нашим общим народным богатствам и их умелому применению для личных нужд. Раньше-то, в пору моего расцвета, вопросу воспитания хозяйского глаза у молодёжи уделялось куда больше внимания, несмотря на половой признак и отклонения в творческом развитии подростка. А до многого и своей рукой дотягивались без подсказки со стороны. У меня до сих пор школьный глобус на антресолях пылится. Зато как в полную силу вошёл, вся родня нарадоваться не могла, пока с бригадиров не попёрли. Не по силам взял, считай, за председателя поработал. Да и завистники со всех сторон обкладывают. Взять хоть кума Михаила. Говорит как-то:

– Кузьмич! На кой хрен тебе этот рубероид? Чего пуп надрываешь, если ты уже в дачном деле преуспел?

Спрашивает и скалится, будто забыл, что праздники на носу, или не помнит, как мы с ним на Восьмое марта за подобный кирпич дня три друг друга не видели, хоть за одним столом сидели? Не понимает человек добра. Да и не уважаю я Михаила. Ведь если что и выгонит, то с такой насмешкой угостит, что всякий раз дома тайком от жены добирать приходится. Правда, тут толком-то не затаишься. Моя Катерина, что твой Трезор на рубежах отечества. Только носом поведёт, а я уже суток трое в отдельном углу ночлежничаю и никаких женских долгов не получаю. Даже по утрам за столом, не говоря уже о десерте в ночное время. Однако терплю, раз по любви хомут на шею повесил. Ног и рук не распускаю. Разве что голосом, если в силе, намекну, кто в доме хозяин и на ком весь семейный уклад зиждется и достатком прирастает. К тому же, у этих инопланетянок волос долог, а ум короток, как ещё мой дед говаривал. Поэтому им всё прощается, кроме разве что уравнения в мужских правах, то есть не до зелёных соплей в недельный праздник потребления.

А что домовитый и работящий я, словно конь в борозде, этого не отнимешь. Любое дело в руках кипит и парится. Хоть трактор разобрать, хоть сарай разворотить, да хоть в магазин по нужде сбегать, это мигом, это одна нога там, а другая уже дома. За мной и всей бригадой не успеть, если по своим местам всё назад расставлять. Тем более, что я самоучка и к любому предмету приложения имею влечение, словно к женскому полу, то есть до полной страсти, но при разумных обстоятельствах дозволенности. Моя так и говорит:

– За сорок перевалило, плешь пробивается, а всё кобель кобелём.

Так ведь как волка не корми, но чужая овца всегда слаще. Да и что за мужик, если нет тяги к обслуживанию побочного инвентаря, который сам в руки просится? Просто медицинская аномалия развития или механик без ключа. А моя, хоть и медсестра, своё твердит:

– Если хоть раз доподлинно узнаю, убью!

Как же! Так я всю правду и выложил, если не в бреду. А что сплетни и доносы, так это для меня, что твой курс доллара, всё до фонаря и до фени. При своём исправном хозяйстве и правильной политике внешних сношений нашего брата не скоро под лавку загонишь. Да не в столицах и живём, по судам не бегаем, киллеров не нанимаем.