Тонкие пальцы девушки на мгновение разжались, и пухлая папка грохнулась на пол, острым краем шмякнув по пальцам ноги. Полина, вскрикнув от прошившей насквозь боли, захромала к обшарпанному офисному креслу. Два физических метра стали двадцатью мучительными шагами босиком по битому стеклу. На сидение плюхнулась в страшной досаде на себя и на эту странную папку, выскользнувшую из рук.
Крупные слезинки покатились по пригожему личику, размывая тушь на ресницах. Быстро глянув в зеркало, висевшее на стене у входа в помещение, Полина дала волю слезам: в полированном стекле отображалась не модная девушка, а полная дура. Такой никогда не суметь найти мостик между фантазиями и реальностью, между мечтой и действительностью.
Только на минуту представив, так и будет отныне, Полина готова разрыдаться, как на похоронах любимого. Флёр пригожести вмиг окончательно слетел с облика двадцативосьмилетней девушки. Личико исхудалое, бледное, с тонкими полосками бескровных губ.
Искорка пригожести осталась в дивных глазах. Глаза, что сразу обращают внимание редкой пленяющей роскошью, природным таинством смешения цвета, линий и спокойного отблеска красивых фантазий.
Как знать, не эти ли сокровенные картины оставались опорой для самодостаточности, иначе – твердой уверенности в себе. В придачу к магическим очам дан природой тонкий стан, легкий развал бедер, длинные стройные ноги, волосы цвета спелой пшеницы – казалось бы, сейчас её выход на подиум…
Но выход может быть лишь в служебный коридор с множеством рабочих комнат, где корпят инженеры, специалисты всех мастей, квалификационных категорий, разных уровней знаний, навыков и компетенций. Они периодически заходят к ней, потому что Полина – архивариус, а комната, где плачет от досады, – технический архив.