– Отличная посадка.
Человек, сказавший эти слова, не глядел на пилота, стоявшего перед ним в скафандре, со шлемом под мышкой. По круглому залу диспетчерской с подковой пультов в центре человек прошел к стеклянной стене и уставился на внушительный – даже на расстоянии – цилиндр корабля, обгоревший у дюз. Из них еще сочилась на бетон черная жижа. Второй диспетчер – широкоплечий, в берете, обтягивающем лысый череп – пустил ленты записи на перемотку и, пока бобины крутились, углом неподвижного глаза, как птица, косил на прибывшего. Не снимая наушников, он сидел перед беспорядочно мигающими мониторами.
– Да, вроде получилось, – бросил пилот. Он слегка прислонился к выступающему краю пульта, делая вид, что это нужно, чтобы расстегнуть тяжелые перчатки с двойной застежкой. После этой посадки колени у него дрожали.
– Что это было?
Стоя у окна, тот, маленький, с мышиной мордочкой, небритый, в потертой кожаной куртке, хлопал себя по карманам, пока в одном из них не нашлись сигареты.
– Неполадки с тягой, – буркнул пилот, несколько удивленный сдержанным приемом.
Его собеседник, уже с сигаретой во рту, затянулся и спросил сквозь дым:
– А отчего? Вы не знаете?
«Нет», – хотел ответить пилот, но промолчал, потому что считал, что должен бы знать. Лента перемоталась. Конец ее описывал круги вместе с катушкой. Высокий встал, отложил наушники и только теперь кивнул пилоту и хриплым голосом представился:
– Лондон. А это Госсе. Приветствуем вас на Титане. Что будем пить? Есть кофе и виски.
Молодой пилот смутился. Ему были знакомы фамилии этих людей, но он никогда их не видел и почему-то решил, что этот высокий должен быть начальником, что он – Госсе, а оказалось наоборот. Мысленно перестраиваясь, он выбрал кофе.
– Что привезли? Карборундовые головки? – спросил Лондон, когда они втроем уселись за столик, выдвинутый из стены. Кофе дымился в стаканах, похожих на лабораторные – с носиками. Госсе запил кофе желтую таблетку, вздохнул, закашлялся и высморкался с таким трудом, что глаза налились слезами.
– Излучатели тоже привезли? – обратился он к пилоту.
Тот опять смешался, поскольку ждал большего интереса к своему подвигу, и только кивнул. Не каждый день у ракеты глохнет тяга при посадке. Вместо перечня грузов у него на языке вертелся готовый рассказ – как он, не пытаясь продувать дюзы и увеличивать основную тягу, сразу отключил автоматику и сел на одних бустерах, чего никогда не пробовал, кроме как на тренажерах. Да и то давно. И ему снова пришлось перенастроиться.
– Привез, – ответил он и остался доволен тем, как сказано: с бесстрастием человека, сумевшего избежать опасности.
– Да не туда, куда надо, – усмехнулся низенький, Госсе.
Пилот не понял, шутка это или нет.
– Как не туда?.. Ведь вы приняли меня. Приказали сесть, – уточнил он.