Игнат, выпускник исторического факультета, согласился на должность технического переводчика от безысходности. До этого он писал статьи для газет, подрабатывал на избирательных компаниях, пробовал заниматься рекламой, однако долго нигде не задерживался. В каком-то смысле он был не современен. Он отказывался расхваливать сомнительный товар или описывать непроверенные факты, не доверял кандидату с уголовным прошлым. В результате работодатель указывал ему на порог.
К новому рабочему месту Игнат привыкал медленно. Технические тексты были неинтересны и трудноваты для специалиста неязыкового профиля. Игнат долго мучился над каждым предложением, над каждым словом, а две сотрудницы, сидящие с ним в комнате – молодая и постарше – помочь ему не могли: они к переводческому делу отношения не имели.
И на этот раз он не сумел отыскать в словаре перевод для заковыристого термина – надежда была лишь на собственную фантазию. Игнат захлопнул словарь и посмотрел в окно, будто на водянисто-голубом небе могло обнаружиться искомое слово. Но вместо слова он учуял весенний воздух, струйкой вплывающий в форточку. На голых еще ветвях, растущего под окном вяза, уже чирикали какие-то птахи. Мысли Игната приняли новое направление: пора возобновить с друзьями выезды в лесопарк. Дел там по весне много: убрать мусор, обнаженный после таяния снега, защитить от разора муравейники, подновить скамейки. Именно в этих работах Игнат видел свое призвание.
Он так размечтался, что забыл о скучной реальности, о месте, где был вынужден проводить восемь часов в день. Однако сидевшая за соседним столом Маргарита Ивановна, чутко наблюдала за юношей. Она заметила, что он отвлекся от бумаг. Маргарита Ивановна поправила пышную прическу, увенчанную черным бантом на затылке, расстегнула верхнюю пуговицу блузки. Едва заметные складки кожи уже морщинили шею женщины, но она пребывала в счастливом неведении на этот счет. И мужчины, не смотря на солидный возраст Маргариты Ивановны, все еще находили ее привлекательной. А ей все более нравились юные, неиспорченные мальчики. Таким ей казался и новый переводчик.
– Игнатик, как твое задание, движется? – Маргарита Ивановна подошла к Игнату сзади и дружески положила руку ему на плечо. – Может, сделаем перерыв, попьем чайку?
Игнат тряхнул длинными, плохо промытыми волосами и вывернул свое плечо из-под ладони увядающей дамы. Ему было стыдно за нее, не уважающую свой возраст, и неловко за себя. Нездоровое волнение начинало нарастать в его теле, когда она вот так, невзначай, касалась его. Он уже опасался оставаться с Маргаритой Ивановной наедине, но не мчаться же вон из комнаты каждый раз, когда из нее выходила третья сотрудница, Санечка.
К Санечке у Игната было совсем иное отношение. Он старался не смотреть на худенькую девушку, весь день согнутую за клавиатурой компьютера – его сразу охватывала трепетная жалость. Тонкая шея, куцый хвостик, перехваченный резинкой, – бездомный, безродный воробышек. Он хотел бы помочь девушке, как помогал муравьям и бездомным кошкам, но не знал, чем может быть полезен ей.
Санечка где-то задерживалась, а Маргарита Ивановна продолжала наступление. Она уже вскипятила чайник, выложила на блюдце принесенные из дома пирожные и выставила их перед Игнатом: