Я редко пишу посвящение длиннее двух-трех строк. На этот раз все обстоит иначе, и причина понятна.
Моей прелестной и чуткой супруге Мэри, с которой мы прожили сорок с лишним лет, а также нашим детям – Майклу, Джонатану и Глинис, которые всегда оставались сильными и решительными и с неизменным юмором (отличительной чертой нашей семьи) относились ко всему, что бы ни происходило. Они просто не могли бы быть лучше, и мне никогда сполна не выразить им мою любовь и благодарность.
«Вашего отца сняли с операционного стола и переводят на реабилитационный этаж».
«Кто его понесет?»
Блестящему кардиологу доктору медицины Джеффри Бендеру и великолепному кардиологу доктору Джону Элефтериадесу, а также всей хирургической команде и всем сотрудникам Йельской больницы в Нью-Хэйвене, чьи знания и забота выше всяких похвал. (Хотя весьма спорно, чтобы меня можно было назвать замечательным пациентом, – убедительных доказательств тому, к сожалению, нет.)
Нашему племяннику доктору Кеннету М. Кернсу, тоже необыкновенному хирургу, который относится к своему отнюдь не святому дядюшке с терпением, присущим лишь мученикам. Кстати, Кен, спасибо, за листерин. А также его брату Дональду Кернсу, доктору физики, специалисту по ядерной медицине. (И как это мне пофартило жениться на девушке из такой интеллигентной семьи?) Спасибо, Дон, за то, что ты каждый день звонил и посещал меня. А также вашим коллегам докторам Уильяму Прескенису и Дэвиду (Герцогу) Гризэ из пульмонологической команды. Я слышал, вы потрясные ребята, и изо всех сил стараюсь вести себя пристойно.
Нашему кузену А.С. (Иззи) Ридуча и его жене Дженет, которые всегда были рядом в нужный момент.
Докторам Чарльзу Огенброну и Роберту Грину из клиники «Скорой помощи» при Норуокской больнице в штате Коннектикут и всем замечательным людям, которые сделали все, чтобы очень больной незнакомец обрел надежду еще раз увидеть восход солнца.
Наконец, невзирая на все усилия удержать случившееся от огласки, – всем знакомым, друзьям и тем, кого я никогда не видел, но безусловно считаю своими друзьями, в знак признательности за открытки и письма с выражением наилучших пожеланий. Они были с благодарностью получены и жадно прочитаны.
И последнее: давайте отбросим мрак – даже в худшие времена всегда случается что-то забавное. Через день или два после операции во время обычной ванны сердобольная няня мыла меня губкой, затем перевернула на спину и с большим достоинством, но с чертиком в глазу сказала: «Не волнуйтесь, мистер Л., я по-прежнему буду с уважением относиться к вам утром».
Аминь.
И снова всем моя глубокая благодарность.
Теперь я готов бежать марафон.