И ведом стал мне круговратных звезд собор,
Несущих зной и холод, узнаю владык,
Воздушных венценосцев.
Эсхил
– Как ты, душа моя? Дай галстук посмотрю, – Марков пощупал ткань, словно приценивался.
– Я в порядке, – ответил Георгий. – Ты давно тут?
– Подъехал минут десять.
В сумеречном фойе кружились по стенам хлопья света, булькали в невидимых динамиках этнические напевы. Полуодетые девушки в золотых париках разносили шампанское, и ароматы крепких духов смешивались с запахами свежей штукатурки и вездесущей строительной пыли, которая будет оседать в новом здании еще несколько недель.
Марков подмигнул одной из девиц.
– Красава, сообрази-ка нам два вискаря со льдом. А то от этого «Мондоро» у меня газы, а от газов страдает личная жизнь.
Трое арендаторов и представитель дружественных конкурентов подошли с бокалами в руках.
– А ничего так отстроились, поздравления. Есть же люди. Даже черные и белые полосы у них из шоколада.
– Берут от жизни всё.
– Да мы бы взяли всё, господа партнеры, но куда это спрятать? – бодро парировал Марков. – Выпьем-ка за первый чек.
– Наркотой торгуем? – тяжеловесно пошутил, подходя, какой-то незнакомый гость. – Площади-то все уже распихали? Был звонок, свою контору сюда переводите? Говорят, на самую верхотуру забрались?
– Подальше от народа, поближе к источникам, – в тон ему ответил другой молодой остряк. – А где сам? Обещал быть?
Марков деловито кивнул.
– Все будет, уважаемый: пиво, девочки, консервы. Ничего себе – всё людям.
Георгий снова оглядел заполненное гостями фойе, лестницу, витражи над главным входом и почувствовал еще свежее удовольствие: и в самом деле, отстроились неплохо. Самый крупный их проект обещал быть и самым рентабельным – аренду на последние свободные метры закрыли еще в июне.
В густеющей толпе его нашел распорядитель и попросил пройти в служебное помещение. Там, среди коробок с шампанским, стояла Марьяна Козырева, свояченица, сестра его погибшей несколько лет назад жены. Тут же вертел в руках пустой бокал пока не официальный ее жених, Антон Сирож – банковский сектор, младший отпрыск влиятельного семейства.
Марьяна сухо поздоровалась, протягивая руку.
– Папа не приедет, он неважно себя чувствует.
– Что-то серьезное?
– Нет, просто давление. Он сказал, чтобы ты извинился за него и сказал пару слов. Потом нужно будет разрезать ленту. Впрочем, что я тебе объясняю? Ты все это знаешь лучше нас.
Глядя в ее неприветливое лицо с резкими заостренными чертами, Георгий подумал, что они с Сирожем не слишком-то похожи на пару влюбленных.
– А почему ты сама не хочешь?
– Я не хочу категорически.
Сирож тем временем достал сигару и начал раскуривать ее, лениво и неспешно. Молодой еще человек тридцати с небольшим лет, он был уже сыт жизнью, как тяжелым обедом из нескольких блюд. Массивные золотые часы на его запястье и перстень вполне могли украсить тронный наряд какого-нибудь крито-микенского царька.
Георгий кивнул.
– Хорошо, что от меня требуется?
– Я все объясню, – пришла на помощь миловидная девушка-администратор, возникнув откуда-то из-за коробок. – Вы скажете приветственную речь, потом вам подаст ножницы одна из наших моделей, и вы разрежете ленточку…