Отражение. Зеркало отчаяния
Не смотрите в старые зеркала. Никто не знает, в какие миры они ведут, кто может из них выглянуть и как это изменит вашу жизнь.Матильда - сирота. Без образования, без денег и связей. Мария-Элена тоже сирота. Увы, без защиты, но с деньгами и титулом. И со множеством желающих этим воспользоваться.Что будет, если девушки из разных реальностей, с разными проблемами и трудностями получат возможность хотя бы разговаривать? Смогут ли они изменить свою судьбу? Отбиться от врагов?Ведь разделенная беда - уже вдвое меньше...
И вот я не один был, чтоб идти
В пустынях мира, в сумраке печали,
Хоть замысла высокого пути
Передо мной, далекие, лежали.
Порой терзает добрых Нищета,
Бесчестие смеется над невинным,
Друзья – враги, повсюду темнота,
Толпа грозит, но в сумраке пустынном
Есть радость – не склоняться пред Судьбой,
Ту радость мы изведали с тобой!
Перси Биши Шелли. «Возмущение Ислама» (перевод К. Бальмонта)
Мария-Элена Домбрийская
– Ваша светлость, вам письмо!
Мария-Элена разогнулась от грядки, вытерла пот локтем и принялась отряхивать ладони.
Да, вот так вот.
Монастырское воспитание – строгое и никому поблажек не делает. Будь ты хоть трижды урожденная Домбрийская, а изволь работать наравне со всеми. И в лазарет ходить, и язвы больным промывать, и на коленях стоять, и вышивать, и книги переписывать…
Много чему учатся девушки в обители святой Эрталы Никийской и выходят отсюда замечательными женами и матерями, умеющими вести самое запущенное хозяйство. Да…
Молоденькая послушница, которая держала письмо, смотрела на девушку, словно щенок. Большие карие глаза, беззащитное выражение… Мария уже знала про нее все возможное.
Сирота, осталась без родителей в эпидемию холеры, попала в трактир прислужницей, там ее и изнасиловали. Бедняжка утопиться хотела, когда поняла, что беременна, но не дали добрые люди. Вытащили, надавали оплеух и привели в обитель.
Сейчас она месяце так на третьем. Родит, отдаст ребенка на воспитание, а потом останется при монастыре. Здесь матушка-настоятельница хоть и строга, но кусок хлеба найдет, да и рабочие руки всегда в чести.
– Благодарю.
Письмо перешло из одной руки в другую. Послушница вежливо отвернулась, чтобы не мешать герцогессе. Мария-Элена распечатала его и быстро побежала глазами по ровным строчкам.
Впрочем, хватило ее ненадолго.
Уже через пару минут молоденькая послушница услышала вскрик и какой-то шум. Обернулась и успела как раз вовремя, чтобы не дать юной герцогессе повстречаться лицом с землей.
Читать девушка не умела, но, видимо, плохие вести?
Она устроила герцогессу на грядках поудобнее и огляделась в поисках воды.
– Не надо… помоги мне добраться до комнаты.
Такие просьбы не игнорируют. Лира, так звали девушку, подхватила ее светлость под руку и помогла встать. Потом оглянулась на письмо. То жалобно белело листками на грядках.
– Простите, ваша светлость…
Герцогесса махнула рукой:
– Не стоит. Думаю, матушка-настоятельница уже в курсе.
Что именно должна была знать настоятельница, Лира спросить не осмелилась. А ласковый летний ветерок играл с листками, то показывая слова, то вновь убирая их от любопытных солнечных лучиков.
«Дражайшая падчерица.
Ваш отец болен, и мы опасаемся, что он не проживет и месяца. Вам следует немедленно выехать домой, если вы хотите застать его в живых.