Читать Пролетая над орочьими степями

Инор Павоне был в ярости. Нет, он был в ЯРОСТИ. Неужели этот заносчивый мальчишка думает, что сможет обвести его вокруг пальца? И это после всего, что он для него сделал! Да если бы не он, Марчелло Павоне, не видать бы этому щенку Паренте руки Виттории. А ведь свадьба уже завтра, и допустить ее никак нельзя. Нет, все же как удачно, что он случайно услышал разговор, в котором женишок почти в ультимативной форме потребовал от невесты, чтобы после заключения брака она отправила отчима подальше, мол, теперь будет кому заниматься ее делами. А на робкое замечание невесты, что муж ее покойной матери прекрасно справляется со своими обязанностями уже столько лет, невозмутимо ответил, что если прекрасно справляться – это значит обкрадывать вверенное ему, то да, инор Павоне достиг совершенства в управлении: тащит все, что плохо лежит, продает по одним ценам, в отчетах указывает другие, а разницу кладет в свой карман, да еще и жалование назначил себе просто громадное. Несмотря на то что все это было чистой правдой, инор Павоне чувствовал себя глубоко оскорбленным тем, что падчерица согласилась с доводами жениха. Ведь он так хорошо к ней всегда относился. Можно сказать, любил больше собственных детей, о количестве которых имел лишь смутные подозрения, а уж чтобы навестить кого-нибудь, даже никогда не задумывался. Все, все свое время он посвящал воспитанию Виттории, и вот такая черная неблагодарность в ответ! Но он этого так не оставит! Нет, не оставит!

Инор Павоне нахлестывал лошадь, выливая на нее свое раздражение. Бедное животное и так старалось из последних сил, поэтому недоуменно косило на седока глазом и обиженно фыркало, но всадник не обращал внимания, полностью поглощенный своими думами. Официально причиной срочной поездки была задержка с доставкой вина для завтрашнего приема. К поставщику он тоже зайдет, но потом. Первым, кого он навестит, будет изгой Золотого Леса, Таринель. Изгоям родового имени не положено, так что эльф обходился без фамилии, что не мешало ему обделывать дела, не всегда находящие понимание у служителей правопорядка. Но обвинений предъявить пока не удалось ни разу.

– Марчелло, ты привез очередную плату? – вместо приветствия спросил эльф у гостя.

– Если бы, – зло бросил тот. – Мне опять нужна твоя помощь.

– Опять? – недовольно скривился эльф. – Ты еще за прошлое не расплатился. Осталось, конечно, немного, но тем не менее…

Он выразительно посмотрел на собеседника. Мол, я пошел тебе навстречу, а теперь ты мне вообще на шею хочешь сесть.

– Я бы давно отдал, если бы не дура Тереза.

И Павоне грязно выругался, что, впрочем, его собеседник воспринял совершенно равнодушно, поскольку сам при случае мог еще не так завернуть. Нет, когда Таринель хотел произвести впечатление благовоспитанного эльфа, это всегда удавалось, но в некоторых кругах воспитание слетало с него, как шелуха с семечки, и наружу вылезало то самое, что сделало невозможным пребывание в родном анклаве.

– Это твои проблемы, – холодно сказал он.

– Мои, – согласился Павоне.

Что поделаешь, сделал огромную глупость: прежде чем отравить, не проверил, составила ли супруга завещание. Кто знал, что она запишет мужа лишь опекуном, а в случае смерти девочки состояние целиком уходит в монастырь святой Лючии, покровительницы семьи Вивиани? Не очень-то эта покровительница им помогла – от некогда многочисленного семейства осталась одна Виттория. Тереза утверждала, что виной всему далекий предок ее первого мужа, который совершил страшный грех и покровители от него отвернулись. И тем не менее завещала все в монастырь. Не дура ли? Лично он, Марчелло Павоне, ни за что бы не стал давать деньги тому, кто в трудную минуту отворачивается. Да он вообще никому не стал бы давать денег! Но у этой дуры, покойной жены, было совсем другое мнение. А ведь утверждала, мерзавка, что любит. Врала, наверное, как это у женщин обычно бывает.