Сквозь разбитое стекло меня обдувало запахом мокрого леса. Но грузовик ехал медленно, и этот ветерок не мог перебить вони, стоявшей в кабине. Пахло бензином и тухлым мясом.
Деревья тихо скользили мимо нас. Лунный свет ярко вспыхивал на трещинах в лобовом стекле каждый раз, когда грузовик попадал колесом в ямку или наскакивал на камень. При этом машина содрогалась в таких конвульсиях, что каждая кочка могла стать для неё последней.
– Чудо, что такая штука ещё может ездить! – сказал я.
– Есть вещи и почудеснее, – проворчал водитель.
Его голос звучал хрипло и неразборчиво.
– И далеко вам на нем ехать?
– Недалеко, – сказал он. – До кладбища.
Я не люблю чёрный юмор, но полнолуние, южная ночь, мрачный густой промокший лес и этот полумёртвый грузовик располагали именно к таким шуткам, так что замечание водителя показалось мне остроумным. Я тоже пошутил в ответ:
– Поэтому мы едем так медленно?
– А ты хочешь побыстрее?
– Да нет, спасибо, а то, на такой машине, боюсь, не стало бы нам по пути.
– А ты не бойся: туда всем по пути.
– И так успею.
– Точно, туда никто не опаздывает.
– Потому что не спешат?
– Потому что там никто не ждёт.
В первый раз за всё время разговора я посмотрел на своего собеседника. Его вид был также отвратителен, как и запах. В темноте я видел очень плохо, но мог различить поблескивающие в неприятной улыбке зубы и длинные спутанные волосы.
– Да ты, никак, сам уже оттуда? – пошутил я, и мне стало не по себе.
Я перевёл взгляд на руки, лежащие на руле. В свете луны они были видны гораздо лучше, чем лицо. Из полуистлевших рукавов торчали кости, с которых местами свисали гниющие ошмётки кожи. На пальцах её совсем не осталось: косточки были только кое-где прикрыты грязью и плесенью. Странно, что суставы ещё сохранились и, видимо, нормально действовали.
– Испугался? – рассмеялся водитель.
Я уже давно не в том возрасте, когда боятся привидений, оборотней и разных оживших мертвецов. Мне было достаточно ткнуть его пальцем, чтобы он развалился, даже молитвы или заклинания не потребовались бы. Я не испугался, но находиться в одной кабине с нелюдем в полнолуние, среди леса, да ещё и по дороге на кладбище я, конечно, не хотел, мне это было неприятно, я был даже готов снова оказаться на пустой лесной дороге среди ночи. Я схватился за ручку двери, готовый выскочить из машины на ходу, благо мы ехали не быстрее катафалка.