Намотало

мешал ее движениям. Она предпочитала носить юбку до самых щиколоток и оверсайз свитеры с высоким воротником. Козлов замечал, как она с трудом переставляет ящики с бумагой, когда их надо было отодвинуть, чтобы под ними помыть пол. И как она безо всяких объяснений всегда отказывается с ним обедать. Может, просто в белеющих кухонных залах, где каждую минуту кто-то плачет, ей не хочется показываться «этой». Ну помнится ещё, что Козлов обогащает свою богатую палитру редкими и дорогими пороками, всем присутствующим известными. За их широту и глубину его почитают, именно так правильно. Тогда как Тамара пренебрегала своей старой, но богатой политурной палитрой и для своих уроков рисования закупала обыкновенные детские гуашевые баночки семи крупнейших фирм. «Уж где-где, а в ремонте я никогда не экономлю», – повторял он. Иностранные бахромы и шнуры повсюду, сотни альбомов и стопка восковых хлебов на маленьком столе, и она, Тамара, работала без любого удовлетворения ''''