Пигмалион

Он стоял перед ней, изумленный своим произведением. Его сердце наполнилось смешанными чувствами: благоговением перед красотой и горечью недостижимости. Он понимал, что эта женская статуя стала его вдохновением, его жизнью, его любовью, но в то же время она так и оставалась холодным мрамором. Галатея, его творение, словно ожила, но он не мог иметь ее, ведь она была лишь камнем, созданным его руками. Его душа требовала встречи с ней, а его руки не могли этого осуществить. Так же как и он, она тоже была обречена на вечную тоску по чему-то, чего никогда не достичь. Но его любовь к своему произведению преодолела границы реальности. В его глазах Галатея стала живой, дышащей существностью, способной отвечать на его чувства. Он обращался к ней словно к настоящей женщине, и в этом он нашел утешение. В мире его фантазий и творчества она принимала его любовь безоговорочно. И теперь каждый день он приходил к ней, чтобы ощутить ее присутствие, чтобы разделить с ней свои мысли и чувства. В его мире их любовь была реальной.