Сентенция

орил о своих соседях по тюремной казарме, никогда не интересовался их прошлым или будущим. Единственное, что оставалось со мной до конца, была злоба. Я рассчитывал умереть, но смерть стала отодвигаться, и вместо нее наступило полусознание, существование, которое нельзя назвать жизнью. Каждый день приносил новую опасность, но толчка не случалось. Я работал кипятильщиком и еле передвигался. Но даже в таких условиях, я помнил каждую деталь своей тяжелой дороги до работы. В моей аннотации, я рассказываю о том, как я существовал в тюрьме, в окружении незнакомых людей, и как эта суровая реальность отражалась на моих мыслях и чувствах.