Тримедон, Абсестион, Терриспора – Первый

В глубины абсолютной тьмы я устремился, проникая все глубже и глубже. Ощущение безвозвратной утраты мира, где я уже никогда не смогу вернуться, не вызывало во мне ужаса, а лишь усиливало пустоту и бескрайность, куда я все больше погружался. Неотступная ясность мысли сопровождала меня, не оставляя шанса на сомнения. Безусловно, где-то рядом должен быть выход из этой бездны. Возникло желание призывать в мыслях Иисуса, но не успел я додумать до конца свою просьбу... Основательно израсходовав остатки своих сил, я лежал на тропе, лишенный сил. Оранжеватый туман плотно окружал меня. Внезапно передо мной возникли две ноги в сандалиях и край хитона. В упор я попытался поцеловать край его одежды. Две тонкие руки подхватили меня. И в это мгновение я увидел Его лицо и услышал будоражащий голос: "Человек, зачем ты целуешь это?" Мои неуклюжие попытки объяснить, что это протокол, что каждый вершит подобную церемонию перед Ним, только вызвали улыбку на Его лице. Смысл нашего общения был куда более глубоким и философским, чем я мог себе представить. Мой вопрос о том, почему некоторым предназначено стать богами, а человеком можно стать по своему выбору, был озадаченно принят. "Никто не может выбирать за других, становясь рабом и претендуя на то, чтобы быть собой", - сказал Он. Все это время слезы радости продолжали медленно стекать по моим щекам, меня охватывала волна блаженства и я покачивался на волнах непреходящей любви и радости. В тот момент я осознал, что истинное счастье заключается в том, чтобы быть свободным от насилия над собой и просто быть самим собой.