Балкон на Кутузовском

"Уголок жизни, запертый в адресе. Условный мир, ограниченный не только пространством, но и самой сущностью, и скрадывающий в себе уникальные моменты – вид из окна, запахи и звуки дома. Моя новая книга рассказывает о Кутузовском, 17 – моем следующем адресе, и о незабываемом времени, которым были шестидесятые годы. В ней раскрывается детство, таинственный мир бабушек и наших авантюр с Полей и Лидой, она повествует о родителях, которые всегда находятся в отъезде, и о проклятой школе, которую никто из нас не любит. В отсутствие родителей я сплю в их кабинете, где на стенах висит портрет Хемингуэя, а мебель и полки с книгами создают атмосферу уюта и приключений. Но как только родители приезжают домой, с ними всегда идут нежеланные гости, заглатывающие всю еду, приносимую бабушками, искажающие нашу обыденность табачным дымом, спорами и стихами. Это просто удручает… В книге я пытаюсь погрузить читателя в атмосферу шестидесятых, в ту приветливую и понятную реальность, где все было проще, люди были более искренними и добрыми." "Я расскажу вам о том, как каждый адрес становится отражением особой жизни. Он ограничивает не только физическую область или простор времени, но и залежи любимых вещей, привлекательные виды из окон во двор, запахи, которые привыкаются к единственному месту, а самое главное – родина, которая наполняет этот дом. Моя новая книга знакомит вас с Кутузовским, 17 - моим будущим домом и с яркими шестидесятыми годами, которые запомнились многим. В ней я рассказываю о своем детстве, о бабушках, о Поле и Лиде, о моих родителях, которые всегда отсутствуют, и о той проклятой школе. Когда мои родители уезжают, я сплю в кабинете отца, и я всё это обожаю - портрет Хемингуэя на стене, модная мебель, полосатые тюлевые занавески и полки с книгами. Когда наконец-то они возвращаются, они всегда приводят с собой господ, которых я ненавижу - они пьют портвейн, съедают всю еду, которую мои бабушки приготовили, они всюду курят, спорят и декламируют стихи. Это скучно... В книге я пытаюсь погрузиться в шестидесятые, в то приятное реальное действительность, где все было проще, основанные на человеческих чувствах, и доброте, и понимающих."