Конармия

В глубокой тишине Волыни, куда не доходили будни и суета, развернулась эпическая история о покорении и потерях. Начдив, с бесстрастным лицом, доложил о победе над Новоград-Волынском, взятом в тот же заревый рассвет. Штаб, начинающий свой путь из Крапивна, окутал дорогу, простирающуюся от Бреста до Варшавы, созданную мужественными усилиями Николаем первым и украшенную полями алого мака. Вокруг, словно волшебным прикосновением, замерцали поля ржи и изящная гречиха, подобная каменной стене дальнего монастыря. Природа, словно примирилась со своей судьбой, постепенно уходила в пелену роскошных березовых рощ и густых зарослей хмеля. В то время как оранжевое солнце медленно скользило по небу, нежный свет проникал сквозь ветви облаков, словно подчеркивая закатные штандарты. В вечерний прохладный воздух проникал запах вчерашней битвы, смешанный с духом лошадей, покоившихся на земле. Угрюмый Збруч грохотал, кружа водные вихри и заворачивая их в пенные узлы на своих преградах. Разрушенные мосты не мешали нашему передвижению, и мы переходили реку вброд. Над водной гладью лежала луна, выстланная серебристыми волнами. Лошади бесстрашно шли по воде, создавая звонкие потоки между их выпуклыми копытами. В этом хороводе звуков и серых теней нашли свое печальное место голоса тех, кто не смог преодолеть силы реки. Темные квадраты телег, наполненные гомоном, свистом и песнями, плыли по воде, перекрывая лунные змеи и отражая светикамни.