В Линнской синагоге, в складчатых стульях, начался вечер, посвященный прекрасному русскому романсу. За блеклым стеклом окна проглядывало смутное отражение набережной, где неподвижно стоял океан, его синева смешивалась с бесконечной просторностью. По воздуху плавал запах морской воды, дополненный слабой гнилью водорослей на песке. Вдруг, распахнувшись тяжелыми занавесками, раздался голос юного мальчика с густой шевелюрой, который задрожал и исчезал в трепете: "Спи, мой зайчик, спи, мой чиж, мать уехала в Париж...". Внезапно прервавшись, мальчик сокрушенно застонал: "Подожди, голубчик. Когда же она уехала?..".